Леня! Если рядом, совсем рядом есть Мих Петрович! Но у него сейчас куча работы, и вот: «Нет, Дина, не поедем». Обидно, черт побери!
— А чего он так?
— А все с митохондриями этим долбаными возится. — Динка, слегка успокоившись, закурила сигарету, чего не делала вот уже полгода. — С семи утра до двенадцати ночи. Нацпроект, блин. Внести в базу всю Россию за два года.
— А оклады?
— Обещали повысить.
— Представляю, сколько там воруют. На верхах. Ну, это как водится… Но дивиденды, Дин, знаешь, многие совершенно левые товарищи гребут. Вот передача «Жди меня» — да ты посмотри только, как она в рейтингах скаканула! Когда ваша геносеть станет глобальной, они, конечно, прикроются, но пока народ не разобрался, они пользуются вовсю… Не знаешь, кто им информацию сливает? Извини, не могу удержаться… Сама материал готовлю, проблемный.
— Мне кажется, они официально берут. А что тут проблемного? Хорошее дело делают.
— Да уж. Живет так семья, живет — бац! — по TV объявляют, что у вашего папаши есть побочный сыночек. Счастье греби лопатой.
— Что ж тут плохого? — удивилась Дина.
— Ну, знаешь, не каждая семья обрадуется, когда им от передачи «Жди меня» сводного братца подкинут.
— А каково этому братцу? Без отца?
— А каково семье? Законным детям, жене?
— Мне бы понравилось. Я бы хотела брата или сестру.
— А большинству нет. Особенно когда наследство делить начнут. Или припрутся в Москву из Урюпинска — родственнички…
— Оль, помнишь фильм — «Сирота казанская»? Сколько людей расстаются с родными, любимыми из-за случайности! А сколько таких сирот по России! — Голос звучал высоко и тонко, как всегда, когда Дина могла ответить на аргументы только эмоцией.
— А сколько семей, которые распадутся, когда узнают о шашнях папаши двадцатилетней давности? — возразила Ольга. — Да тут не только в папашах дело. Знаешь, какую я фактуру набрала? Вот, смотри: семья приличная, интеллигентная. Госслужащие, получили генпаспорта. Сын-студент — тоже. И выясняет при получении — что усыновленный он, а биологический папаша моет золото на Колыме, а мамаша сосет за бутылку у сожителя. Круто, да? Я не знаю, проявлялись ли гены у пацана раньше, но вроде воспитали человеком, учился неплохо — а тут крышу снесло, колоться начал.
— Ну, это одна история…
— Не одна. Куча о перепутанных в роддоме есть. А об отцах, которые на старости лет узнают, что дети — не их, а соседские, и внуки, и, соответственно, правнуки… Прикол, да? — Ольга делано рассмеялась. — По статистике англичан, десять процентов детей в браках соседские.
— Зато потом все будут знать, кто чей сын.
— Зато сейчас семьи разваливаются.
Закончив разговор, Дина швырнула телефон на стол, пару раз глубоко вздохнула. Разговор закончился на повышенных тонах. И не поссорились вроде, но… А все из-за чего? Все из-за мужиков. Сволочи.
Этот гад оценку не ставит. Сдалось ей это повышение квалификации! Другой в ресторан пригласил и не сводил. А из-за каких-то уродов, которые детей где попало плодят, они с Ольгой чуть не рассорились.
Она сорвала сковородку с конфорки, швырнула на пол, яичница разлетелась-расплескалась, а сковорода прожгла пятно на линолеуме. Разозлившись и психанув, Дина разбила четыре тарелки, сгребла яичницу в мусорное ведро, села на пол и задумалась.
Все мужики — козлы.
Придя к такому довольно утешительному выводу, Дина переменила позу согласно рекомендациям «Йоги для чайников» и, расслабившись, принялась медитировать — что успокаивает и расслабляет и, между прочим, очень действенно при ПМС.
Дина весь понедельник надувала губы и старательно отворачивалась — но Михаил не обращал внимания, в конце концов, это была наименьшая из проблем. Работа не шла. Надо было срочно сделать выкладки по запросам — от этого зависели и фонды, и расширение штата, и многое другое — эх, успеть бы до конца квартала! Но и об этом думать тоже не хотелось. А хотелось о совсем другом — и вот об этом другом размышлять было решительно невозможно.
В сейфе, рядом со свеженаполненной бутылкой из-под кефира стояла еще одна — с коньяком. Михаил пил редко и предпочитал хорошие напитки — благо редких подношении от просителей хватало ему с избытком. В этот же раз, после мучительных выходных, не успокоившись даже в работе, ученый почти мечтал о том, как в пять часов вечера Дина и Леонид уйдут, давая своему начальнику возможность просто по-человечески выпить в одиночку чуточку «Хеннесси».
Дина ускакала еще в полчетвертого, сдержанно заявив, что обязательно вернется к пяти, — но веры ей не было, стрекоза она, что тут еще скажешь? Завтра опять надует губки и найдет тысячу Самых Страшных Причин, по которым появиться в лаборатории она не только не могла, но еще и не должна была ни в коем случае.
А вот Леонид задержался. В последнее время он все чаще засиживался до шести, а то и до полседьмого, что Михаилу нравилось — можно было при необходимости позвонить ему из соседнего кабинета и получить нужные материалы, не отрываясь от работы.
Но сегодня Тополев ждал и не мог дождаться, когда лаборант наконец уйдет. Ученый прошел по коридору, погладил пальцем гравировку «Каталог» на табличке, в очередной раз удивляясь тому, что первая «К» почему-то меньше второй «а», потом решительно толкнул дверь — и нос к носу оказался с Леонидом.
Тот неожиданно для начальника испугался и спрятал что-то за спиной. Михаил осторожно заглянул за правое плечо подчиненного, но тот переложил спрятанное из одной руки в другую.
Так же медленно ученый сделал шаг вбок и посмотрел за левое плечо, Леонид повторил маневр с перекладыванием из руки в руку.
— Что там у вас? — спокойно спросил Михаил.
— Ничего интересного! — срывающимся голосом ответил лаборант.
Тополев сделал вид, что собирается обойти вокруг, а на самом деле схватил подчиненного за руку и попытался ее вывернуть. Тот сопротивлялся.
— Вы выносите данные каталога! — понял вдруг ученый. — Зачем? Чтобы подделать карточки? Просто их уничтожить? Данные ведь все равно окажутся в компьютере! Или вы торгуете информацией? Сливаете «налево»? И как вы могли, черт бы вас побрал?
В его голосе была нешуточная боль: променять науку на презренные деньги, которых скоро и так у лаборатории будет немало, казалось Тополеву совершенно неоправданным, глупым и преступным.
— Идите вы! — Леонид, воспользовавшись растерянностью начальника, вырвался и, не выпуская из рук карточек, бросился к выходу, с силой оттолкнув Тополева.
Михаил покачнулся и упал прямо в сплетение проводов от принтера, сканера, ксерокса и двух компьютеров, неловко подвернув в падении ногу.
Маникюр обошелся неожиданно дорого, все-таки обещанное увеличение зарплаты сулило много радостей. Кстати, избавление от ненавистной яичницы входило в число перспектив. Вот если сейчас Мих Петрович не оценит всех ее жертв, не проникнется ее красотой и тут же не упадет на колени, обещая зажиленный поход в ресторан, руку, сердце и немедленную свадьбу, то Дина даже и не знала, что еще можно сделать.
Прическу поменять? К сожалению, шеф пару раз сказал, что ему нравятся ее длинные волосы именно в таком виде, в каком они сейчас, — и девушка не решалась подстричься, хотя руки чесались уже
