фарфоровая пробка, а сквозь неё проходит электрический провод и кончики провода торчат в цилиндре. Если по проводу пустить электрический ток, то между кончиками провода в цилиндре проскачет искра. Эта искра и взорвёт смесь. Фарфоровая пробка называется свеча и помещается на цилиндре так:
Наборщик посмотрел на чертёж.
— Понимаю, — сказал он. — Дальше.
— Дальше, — сказал я, — вот что. Смесь взрывается. Ей становится мало места. Она хочет разорвать цилиндр. Но стенки цилиндра очень прочные и не разрываются и только поршень летит вниз. И места для смеси становится больше. Теперь, когда поршень опять внизу, на крышке цилиндра открывается другая трубочка. Если теперь толкать поршень наверх, то он выгонит всю смесь в эту вторую трубочку. Вот я нарисовал цилиндр.
— Это не цилиндр, а квадрат, — сказал наборщик.
— Тьпфу ты, — плюнул я.
— А вы не плюйтесь, — заметил наборщик.
— Фу ты, — сказал я. — Это не квадрат, а чертёж цилиндра. Вот я вам нарисую чертёж.
— Ну вот, это карбюратор, — сказал я. Тут смешивают бензин с воздухом.
— А зачем? — спросил наборщик, нахмурив брови.
— Ну как бы вам это сказать, — сказал я. — Автомобильный двигатель работает тем, что сгорает бензин.
— Ну! — мрачно сказал наборщик.
— Ну так вот, чтобы бензин лучше сгорал, его смешивают с воздухом. Ведь вы знаете, что без воздуха ничего не горит, а чтобы хорошо горе ло, надо побольше воздуха.
— Так, понятно, — сказал наборщик, закуривая трубку.
— Ну так вот, карбюратор и сделан для того, чтобы смешивать бензин с воздухом, — сказал я.
— А как же это делается? — спросил наборщик.
— А вот как: бензин из первого сосуда, по тоненькой трубочке, идёт во второй сосуд, открытый снизу. Тут бензин разбрасывается фонтаном вверх и по трубе бежит в цилиндры. Но так как второй сосуд снизу открыт, то бензин засасывает за собой воздух и по дороге в цилиндры смешивается с воздухом. И то, что попадает в цилиндры, называется не бензином, а «смесью».
— Так, понятно, — сказал наборщик, — но что это за цилиндры?
— Цилиндры, — сказал я, — это сосуды с толстыми стенками, в них быстро сгорает смесь или даже, вернее, не сгорает а взрывается.
<Середина 1930-х>
«Купил я как-то карандаш, пришёл домой и сел рисовать…»
Купил я как-то карандаш, пришёл домой и сел рисовать. Только хотел домик нарисовать, вдруг меня тётя Саша зовёт. Я положил карандаш и пошёл к тёте Саше.
— Ты меня звала? — спросил я тётю.
— Да, — сказала тётя. — Вон смотри на стенке, таракан это или паук?
— По-моему, это таракан, — сказал я и хотел уйти.
— Да что ты! — крикнула тётя Саша. — Убей же его!
— Ладно, — сказал я и полез на стул.
— Ты возьми вот старую газету, — говорила мне тётя. — Поймай его газетой и в ванную под кран.
Я взял газету и потянулся к таракану. Но вдруг таракан щёлкнул и перепрыгнул на потолок.
— И-и-и-и-и-и! — завизжала тётя Саша и выбежала из комнаты.
Я и сам испугался. Я стоял на стуле и смотрел на чёрную точку на потолке. Чёрная точка медленно ползла к окну.
— Боря, ты поймал? Что же это такое? — спросила тётя из-за двери взволнованным голосом.
Тут я почему-то повернул голову и в ту же секунду соскочил со стула и отбежал на середину комнаты. На стене около того места, где я только что стоял, сидело ещё одно такое же непонятное насекомое, но больших размеров, длинной в полторы спички. Оно глядело на меня двумя чёрными глазками и шевелило маленьким ротиком, похожим на цветок.
— Боря, что с тобой!? — кричала из коридора тётя.
— Тут ещё одно! — крикнул я. Насекомое смотрело на меня и дышало как воробей.
— Фу, какая гадость, — подумал я. Меня даже всего передёрнуло.
А что, если оно ядовитое? Я не выдержал и с криком кинулся к двери. Едва я запахнул дверь за собой, как в неё изнутри что-то с силой ударило.
— Вот оно, — сказал я, переводя дух. Тётушка уже бежала из квартиры.
— Я к себе в квартиру больше не войду! Не войду! Пусть делают, что хотят, но в квартиру я не войду! — кричала тётушка на лестнице собравшимся жильцам нашего дома.
— Да вы скажите, Александра Михайловна, что же это было? — спрашивал Сергей Иванович из 53-го номера.
— Не знаю, не знаю, не знаю! — кричала тётушка. Только так в дверь ударило, что пол и потолок затрясся.
— Это скорпион. У нас их на юге сколько угодно, — сказала жена адвоката со второго этажа.
— Да, но в квартиру я не пойду! — повторила тётя Саша.
— Гражданка! — крикнул человек в фиолетовых штанах, перегнувшись с верхней площадки. — Мы не обязаны ловить скорпионов в чужой квартире. Ступайте к управдому.
— Верно, к управдому! — обрадовалась жена адвоката.
Тётя Саша отправилась к управдому.
Сергей Иванович из 53-го номера сказал, уходя к себе в квартиру:
— Однако, это не скорпион. Во-первых, откуда здесь быть скорпиону, а во-вторых, скорпионы не прыгают.
<Середина 1930-х>
«Однажды лев, слон, жирафа, олень…»
ОДНАЖДЫ лев, слон, жирафа, олень, страус, лось, дикая лошадь и собака поспорили, кто из них быстрее всех бегает.
Спорили, спорили и чуть было не подрались.
Услыхал Гриша Апельсинов, что звери спорят, и говорит им:
— Эх вы, глупые звери! Зря вы спорите! Вы лучше устройте состязание. Кто первый вокруг озера обежит, тот, значит, и бегает быстрее всех.
Звери согласились, только страус сказал, что он не умеет вокруг озера бегать.
— Ну и не бегай, — сказал ему лось.
— А вот побегу! — сказал страус.
— Ну и беги! — сказала жирафа.
Звери выстроились в ряд, Гриша Апельсинов махнул флагом, и звери побежали.
ЛЕВ несколько скачков сделал, устал и пошел под пальмами отдохнуть.
Остальные звери дальше бегут. Впереди всех страус несется, а за ним лось и жирафа.
