за ним командир группы и его ведомый. Стоя на меловом кресте, я направлял их к участку земли, который был менее каменистым, чем взлетно-посадочная полоса.
Наши самолеты были последними немецкими истребителями на западе Сицилии, и мы в оцепенении смотрели друг на друга. Наземный персонал группы, который заботился о нас в Трапани, находился уже на пути в Палермо, откуда на корабле должен быть эвакуирован в Неаполь.
Старик первым нарушил тишину:
– Господа, у меня такое ощущение, что война для нас закончилась. Что мы должны делать? У меня есть идея. Позади вон той хижины есть водоем. Давайте начнем с того, что искупаемся. Не имеет значения, что могут появиться «Лайтнинги». Мы будем купаться и, если они подойдут слишком близко, позволим им лишь мельком увидеть наши спины.
Мы последовали его совету. За эту полосу в Салеми отвечали фельдфебель и ефрейтор. Повсюду валялись бочки с бензином, но никаких других удобств не было. Впервые за несколько месяцев мы могли славно искупаться, и наслаждались этим словно зеленые новички, радостные от того, что для них нет никакой работы. Рации не было, и никакой штабной офицер не мог определить наше местонахождение. Также не было и телефона. Это была ситуация как непредвиденная, так и исключительная. Вымывшись и обсохнув, мы сразу же начали ощущать голод.
Еще раз Старик разрешил проблему:
– Взгляните, вон там ферма. Давайте навестим ее. У меня в карманах все еще есть несколько лир. Я думаю, что их будет достаточно.
Мы дошли до фермы, мучимые жаждой и голодом.
– Buon giorno.[34]
Сицилиец в ответ что-то пробормотал.
– Mangiare,[35] – добавили мы, показывая общепринятыми знаками, что хотим есть.
Крестьянин, казалось, понял и, исчезнув внутри своего дома, через минуту вернулся с несколькими финиками, зажаренными в оливковом масле, помидорами и ломтем белого хлеба. Мы набросились на них.
Спустя некоторое время мужчина произнес:
– Nix vinceremo.[36]
– Мне кажется, что вы, любезный, абсолютно правы, – ответил майор с набитым ртом.[37]
Внезапно шум авиационного двигателя заставил нас выскочить наружу. Мы посмотрели вверх и увидели Fi-156 «Шторьх»,[38] только что сбросивший на взлетно- посадочную полосу какое-то сообщение.
Командир группы взорвался:
– Черт, едва мы здесь получили пару минут спокойствия, как некая проклятая штабная «крыса» должна вытащить нас отсюда.
Через несколько минут мы читали телеграмму: «Отход по плану „Б“ приведен в действие. Взорвите все сооружения, точки сбора и перегруппировки истребителей – Реджо[39] и Кротоне».
Старик разразился смехом:
– Кучка идиотов. План отхода «Б»! Хотел бы я знать, что они подразумевают под своим выдающимся планом «Б». «Взорвите сооружения». Великолепно. Они с таким же успехом могли бы ждать от козла молока. В любом случае это больше не имеет значения. Мы отправляемся в Реджо. Принесите мне карту. Пять с половиной часов полета,[40] а? Мы вообще сможем добраться туда на наших машинах? Лучше сначала с тем небольшим остатком топлива, что у нас есть, выполнить короткий перелет в Марсалу, дозаправиться там, а затем вылететь прямо в Реджо. Выполняйте этот приказ немедленно и не мешкайте.
– Но, герр майор, я не могу взлететь. Мой «Мессершмитт» поврежден и бак пуст.
– Так что, вы хотите стать «дикарем» в Канаде,[41] а? Во всяком случае, Хенн, мы не можем взять вас с собой. Захватите автомобиль, пару роликовых коньков – все равно что, лишь бы оно было на колесах – и отправляйтесь на север. Если вы не сможете найти никакого транспорта, помните, что вы еще имеете пару ног. Вы не будете первым немцем, вошедшим в Палермо пешком.
– Да, это замечательно, но у других на пятках не было «Шерманов».
– Им было хуже. Их преследовали мамелюки. На вашем месте я бы изучал историю Священной Римской империи.[42] Но теперь это уже не обязательно. Если желаете, то можете уцепиться за мое крыло. Но хватит, мы достаточно подурачились. Слушайте меня. В долине по другую сторону того холма – дорога, по которой отступают наши войска. Отправляйтесь туда вместе с фельдфебелем и ефрейтором. Реквизируйте автомобиль и сматывайтесь.
– Очень хорошо, герр майор.
– О, теперь вы становитесь более благоразумным.
Они трое один за другим поднялись в воздух. Сидя на траве, я наблюдал за тем, как они исчезли за горизонтом, покачав перед этим крыльями. Я чувствовал волнение, как ребенок, стоявший перед рождественской елкой. Когда они исчезли, я сел в свою кабину и включил рацию. Я услышал голос Старика: «Мы больше не увидим Хенна. Война для него закончилась».
Затем наступила тишина. Я выключил рацию, вылез из кабины и оказался лицом к лицу с двумя унтер- офицерами, которые растерянно смотрели на меня.
– По-видимому, мы должны все тут взорвать, – сказал я им. – У вас есть какая-нибудь взрывчатка?
– Нет, вообще никакой.
– Хорошо, тогда не будем об этом больше беспокоиться. Это был первый пункт нашего дела. Но что нам делать со всеми этим бочками?
– Мы можем поджечь их, – предложил ефрейтор.
– Блестящая идея, не так ли? Вы подумали, что случится, если мы их запалим? Через пять минут мы будем иметь над собой толпу «Лайтнингов». Дым привлечет их словно пчел на мед. Есть другой путь. У вас есть топор? Нет? Ладно, мы используем кирку. Пары ударов по каждой бочке будет достаточно, но осторожнее со своими сигаретами, иначе спалите себе волосы.
Мы втроем приступили к работе. Несколько тысяч литров высокооктанового бензина вытекали на песок из приблизительно пятидесяти больших бочек. Затем я пошел и посмотрел на свою машину.
«Я не могу оставить ее здесь, – подумал я. – Двигатель урчит ровно, словно швейная машинка. Может, мне все же попытаться взлететь?»
Я нажал на кнопку электростартера и, запустив двигатель, посмотрел на указатель остатка топлива. Показания были все те же, почти на нуле, и красная лампочка горела, как и прежде. Я был в том же самом положении, что и час назад. В этот момент меня озарило, и я сказал:
– Оставьте две или три бочки целыми. Они могут понадобиться нам позже.
Я отвинтил крышку топливного бака и отважился заглянуть внутрь. Небольшое бульканье показало мне, что еще оставалось двадцать – тридцать литров, которых, конечно, было недостаточно для взлета. «Я должен, так или иначе, выбраться из этой ситуации, – думал я. – Через несколько часов я словно крыса буду пойман в ловушку».
Я обернулся к двум унтер-офицерам.
– Вы поможете мне? – спросил я. – Я собираюсь попробовать взлететь.
– Конечно, герр лейтенант. Но как вы сделаете это?
– Может быть, в доме, где вы живете, случайно есть ручной насос? Прикатив одну из бочек к самолету, мы сможем при помощи насоса заправить его.
– Я пойду и посмотрю, – ответил фельдфебель.
Через несколько минут он вернулся, неся предмет, который на первый взгляд выглядел не слишком обещающим.
– Это должен быть насос, но я признаю, что знаю о них немного.
Фактически это был масляный насос, покрытый маслом и ржавчиной.
