Но не успела Беатрис и рта раскрыть, как Шейн уже начал объяснять цель их визита:
— Мисс Лалли и я пришли сюда в надежде найти ее.
— Простите, джентльмены, — прервала его девушка, — я не представила вас друг другу. Мистер Шейн. Мистер Пейсли. Мистер Эдвин Пейсли… жених мисс Мортон. — Последовавшая пауза весьма красноречиво определила характер отношений мисс Мортон и мистера Пейсли.
Пейсли, казалось, заметил Шейна только сейчас, подвижный рот его изобразил неодобрение, а брови ушли вверх и не опускались, пока взгляд скользил все ниже и ниже и остановился наконец на покрытых пылью сандалиях. Подошедший Гарольд поспешил разъяснить ситуацию:
— Это Майкл Шейн. Наш знаменитый детектив.
— Неужели? Тот самый Шейн? — Пейсли еще раз осмотрел с ног до головы представленного ему человека. — Что-то не так? Скажите же. Вы ищете Сару, значит, что-то произошло. Мисс Лалли, умоляю, скажите правду. Я имею право все знать.
— По всей видимости, ее нет в отеле, — как ни в чем не бывало ответил Шейн, — а я бы хотел обсудить с ней одно дельце. Вот мы и носимся по городу, ищем, где только можно.
— Одно дельце, вы сказали? Но я не думал… то есть я хотел сказать, что Сара мне ничего такого не говорила… вернее, я имею в виду… — Пейсли запнулся, — она ни словом не обмолвилась, когда назначала нашу встречу, что намеревается обсудить какой-то вопрос с частным детективом.
— Ну, вероятно, она полагала, — вежливо предположил Шейн, — что к этому времени мы уже все закончим и она успеет к ужину. На сколько вы условились?
— Ровно на семь. Она, помнится, упомянула о каком-то репортере: что встретится с ним в шесть в отеле, выпьет коктейль, но твердо пообещала до семи от него избавиться.
— И вы ждете здесь с семи часов?
— Даже раньше, — уточнил Пейсли и, заметив удивление Шейна, слегка покраснел. — Ей не по душе, когда я пытаюсь вмешиваться в ее профессиональную деятельность, — пояснил он, но тут же принялся защищать невесту: — Она действительно очень занятая женщина, и я ни на секунду не сомневался, что Сара придет, как только освободится.
— Если в течение этого часа нам удастся ее найти, — благожелательно сказал Шейн, — я лично напомню ей, что вы все еще ждете, — взяв мисс Лалли под руку, он повернулся, чтобы уйти.
— Благодарю вас, — Пейсли явно хотел спросить что-то еще, но так и не отважился.
Когда они отъехали от «Золотого петуха», Шейн заговорил первым:
— Да-а, этот Пейсли в моих глазах и есть тот идеал мужчины, которым способна увлечься Сара Мортон.
— Вот-вот, — подтвердила спутница, — он именно в ее вкусе. На много лет моложе, и этим, мне кажется, будит в ней дремлющие материнские инстинкты. За ней всегда увивается кто-нибудь такой — готовый прибежать по первому зову.
— И что, она за всех выходит замуж? — полюбопытствовал Шейн, съезжая по подъездной дорожке к бульвару.
— Пока до этого не доходило. Но кто знает, может быть с ним она бы зашла и дальше. Прошла бы, так сказать, до конца, это не исключено. Уж он-то во всяком случае серьезно был настроен.
Свернув сначала на север, а на Четырнадцатой — на восток, несколькими минутами позже их автомобиль влился в вечерний поток машин, направлявшихся через Каунти-Козуэй в сторону Майами Бич.
— Здесь ее знают в двух местах, — пояснила мисс Лалли, — первое — «Зеленый сарайчик», второе — «Рэдхаус».
— Интересно, — пробормотал Шейн, — оба принадлежат Лео Ганнету. А Ганнету известно, чего она хочет в Майами?
— Да, конечно. Она не любила тратить время зря, терпеть не могла вилять вокруг да около. По-моему, она даже испытывала какое-то противоестественное удовольствие, наведываясь в эти два заведения явно чаще, чем следовало бы. И, насколько мне известно, в обоих с того времени, как она их облюбовала, закрылись игровые залы, — мисс Лалли говорила без всякой досады, скорее печально и устало.
— То-то Ганнет возрадуется, — хмыкнул Майкл. — Концессия на азартные игры в любой из этих точек приносит никак не меньше тысячи за ночь чистыми.
— Четыре дня назад, — призналась девушка, — она рассказала мне, как Ганнет предложил ей двадцать пять тысяч долларов, лишь бы она уехала из Майами и убралась куда-нибудь подальше.
— Не приняла?
— Расхохоталась ему в лицо. Заявила, что профессиональная честь не продается.
— Да-а, ваша мисс Мортон оказалась крепким орешком.
— Она, мистер Шейн, она… — голос девушки задрожал, но уже в следующее мгновение она с собой справилась, — мисс Мортон была замечательной. Поэтому я и хочу кое о чем рассказать вам. Не хотелось говорить об этом при мистере Рурке, но думаю, если начнется расследование, все равно все выяснится.
— Письма с угрозами?
— Вот как, вы знаете? Так, значит, все-таки она с вами сегодня связалась?
— Она сидела у себя в номере за запертой дверь и в шесть тридцать написала мне записку, которую доставили в мой офис заказной почтой около половины девятого. Даже чуть раньше. — Шейн помолчал и мрачно добавил: — Уже после того, как она отчаялась и потеряла всякую надежду, что я это послание сегодня вечером получу.
Достав из кармана конверт, он передал его мисс Лалли и включил освещение в машине.
С холодным, ничего не выражающим лицом Майкл Шейн искусно лавировал между машинами, давая мисс Лалли возможность не торопясь прочитать последние слова своего босса, написанные незадолго перед тем, как ее зверски убили.
Закончив читать, девушка вздохнула и вложила все содержимое обратно в конверт.
— Скорее всего, напечатав письмо, она выходила, чтобы бросить его в почтовый ящик. Но почему она не сказала мне, что принимает эти угрозы всерьез? Вместо этого она послала меня на встречу с Рурком, ведь я могла бы остаться с ней, пригласила бы его подняться… — мисс Лалли в отчаянии всплеснула руками.
— Выходит, вы и не думали, что она всерьез восприняла эти угрозы?
— Естественно, нет. Какое уж там всерьез! Над первыми двумя, — это те, что пришли вчера и позавчера — она открыто смеялась. Видите ли, такое с ней не впервые, случалось нечто подобное и в предыдущих поездках. Многие уже пробовали ее напугать.
— Или купить, как Лео Ганнет?
— Вот именно, и это тоже. Но она над всеми смеялась и только отмахивалась.
— А эти письма с угрозами, она вам их показывала?
— Это я ей их показывала. Я вскрывала всю приходящую корреспонденцию и отбирала то, что требовало ее личного участия. Я все сортировала. Может быть, это она и имела в виду, когда писала, что значение записок объяснит секретарь.
— Ну так давайте же, поделитесь со мной.
— Хорошо, но я мало что могу добавить. Они приходили в конвертах, купленных на почте. Адреса печатались на машинке. Отправлялись как местные и не содержали ничего, кроме предупреждений в грубой форме. Обратный адрес, само собой разумеется, всегда отсутствовал.
— Куда подевались конверты?
— Она их уничтожила, так я понимаю. Все, за исключением последнего, который принесли сегодня утром. Он, возможно, все еще у нее в номере. Удивительно, что она ничего не сделала с самими записками.
— Над первыми двумя она расхохоталась, но реакция на третье послание, — подсказал Шейн, — пришедшее сегодня утром, была несколько иной?
— Да. Я… у меня создалось впечатление, что что-то произошло. Что-то, что убедило ее в реальности угроз. Что это не пустая трепотня очередного подонка. Мне показалось, что она даже… ждала этого письма сегодня. Потому что стоило мне ей его показать, как она сразу же попросила меня набрать ваш номер. Я
