принцессе.
— Скоро рассветет, — сказал он. — Я думаю, Вашему Высочеству не следует здесь дольше задерживаться.
Шарлотта встала, глаза ее ярко вспыхнули.
— Да, — сказала она, — я уеду. Но я настаиваю, чтобы меня увезли в карете моего отца. Все остальное повредит моей репутации.
— Ваше Высочество проявляет прозорливость, — откликнулся Броугхем и поцеловал ее руку. — Отныне и впредь я буду счастлив служить Вашему Высочеству и буду считать это не только моим долгом, но и великим счастьем.
Шарлотта как-то вся обмякла, впала в апатию. Что ж, придется вернуться в неволю. Теперь она понимает, что ее побег был ошибкой...
Странное приключение закончилось.
ПРИМИРЕНИЕ
— Никогда в жизни мне не было еще так печально и одиноко, — сказала Шарлотта Луизе Льюис, одной из немногих, кто остался в ее свите — вероятно, потому что Луизу считали совершенным ничтожеством и вообще не принимали ее в расчет.
— Это пройдет, — утешила принцессу Луиза.
Наверно, но она никогда уже не будет прежней... Шарлотта не могла забыть, что мать не захотела жить с ней. Выходит, бурные проявления нежности на самом деле ничего не значили... Но разве Шарлотта не подозревала, что маме гораздо милее Уилли Остин? Желание уехать из Англии оказалось сильнее, чем забота о благе дочери.
— Мне кажется, она останется за границей,'— пробормотала Шарлотта. — У меня такое чувство, что я ее больше никогда не увижу.
Луиза попыталась заинтересовать ее новым платьем. Как будто теперь она могла этим заинтересоваться! Господи, она бросила вызов отцу и убежала к матери, желая показать ему, что ее хоть кто-то на свете любит... а в результате отчетливо поняла, что матери она не нужна, что принцессу Уэльскую не тронули ее одиночество и отчаяние, не тронуло то, что дочери сейчас так нужна мать...
— Что ж, теперь я пленница, — сказала Шарлотта.
Ее сейчас очень утешали мысли о Елизавете, которая столько раз попадала в заточение.
«Вот, — успокаивала себя Шарлотта, — посмотри, какие унижения пришлось вынести Елизавете! И все же она стала великой королевой. То же самое ждет и тебя».
Это не может продлиться долго. С каждым месяцем свобода будет все ближе. Она выдержит заточение в Крэнборн-Лодж, потому что оно не продлится долго.
Его Шарлотта не видела с той роковой ночи, когда он приехал в Ворвик-хаус. Ее увезли в отцовской карете в Карлтон-хаус, где она пробыла несколько дней, после чего уехала оттуда в сопровождении старух, которые теперь составляли ее свиту.
— Тьфу! — не сдержалась Шарлотта, вспомнив о них. Одна леди Ильчестер чего стоит! Хотя... надо отдать ей должное, она пытается быть приятной. Зато леди Росслин совершенно невыносима. Она такая тощая — прямо-таки кости друг о друга стучат. Шарлотта за глаза прозвала ее «Миссис Голод». Еще в новую свиту принцессы входила миссис Кэмпбелл, которая когда-то давно уже служила у нее. Тогда Шарлотта ее любила, но перемены, сделанные по приказу регента, были ей настолько отвратительны, что девушка была настроена против всех своих фрейлин.
Она часто думала об отце, который все-таки беспокоился о ней... хотя бы пытался ввести ее в какие- то рамки, был шокирован ее поведением. Мать же любила вместе с ней посмеяться, утешала и ублажала ее, а потом... предала.
Хорошо еще, что Шарлотта впала в апатию и ко всему относилась довольно безучастно. У нее болела голова и постоянно ныло колено. Принцесса подолгу читала, сидя в своей комнате. Она любила книги о великих королевах прошлого. Среди них ее особой любовью пользовалась, разумеется, Елизавета; Шарлотта представляла себе, как она томится в Тауэре, терзаемая страхом за свою жизнь.
«Меня, по крайней мере, убить не могут — и то слава Богу!» — думала Шарлотта.
И надеялась стать когда-нибудь такой же великой государыней, как Елизавета. Она мечтала о том, как ее будут короновать в Вестминстерском аббатстве. «Да здравствует королева!» — явственно слышала Шарлотта крики пэров. Что ж, величие требует жертв, вначале надо немного пострадать.
Ничего, она переживет... переживет все эти мелкие унижения. Теперь Шарлотте не позволяли даже иметь отдельную спальню: отец приказал, чтобы одна из дам спала в ее комнате. Шарлотта, правда, настояла на том, чтобы дама спала в соседней комнате при открытой двери, и ее желание было исполнено.
«Наверное, отец вступил по этому поводу в дебаты с министрами», — подумала Шарлотта и рассмеялась. А раз она смогла рассмеяться, значит, уже не чувствовала себя такой несчастной, как раньше...
Каждое написанное ею письмо прочитывала леди Ильчестер или Миссис Голод; они же непременно просматривали все письма, адресованные принцессе. Разве в таких обстоятельствах Корнелия могла передавать ей послания от Ф.? Да и саму Корнелию Шарлотта теперь не видела.
«Ничего, это пройдет, — утешала она себя. — С каждой неделей перемены к лучшему становятся все ближе».
И вот судьба вознаградила принцессу за оптимизм: в один прекрасный день леди Ильчестер сказала, что с разрешения регента к. Шарлотте пожаловала гостья.
Когда дверь наконец открылась, принцесса не поверила своим глазам.
— Мерсер! — воскликнула Шарлотта.
— Да, я здесь, — улыбнулась Мерсер. — Его Высочество считает, что дружба со мной не принесет вам вреда.
Шарлотта засмеялась и кинулась обнимать Мерсер. Она так смеялась, что на глаза ее навернулись слезы.
Мерсер была шокирована видом Шарлотты и решила каким-нибудь образом довести до сведения регента, что его обращение с дочерью губительно для ее здоровья. И все же при виде любимой подруги в глазах Шарлотты вспыхнули искорки.
Мерсер постаралась развлечь ее новостями. Регент устроил в Карлтон-хаусе великолепный прием в честь Веллингтона; там было две тысячи пятьсот гостей. Боже, какие роскошные были платья! А мужская одежда! Мерсер принялась подробно описывать наряды приглашенных. Люди выстроились на улице Пелл Мелл, чтобы поглазеть на проезжавшие экипажи; никто не кричал никаких гадостей. Все были в восторге от праздника.
— У вашего отца бывают очень оригинальные идеи, — сказала Мерсер, и Шарлотта гордо кивнула.
— Жаль, что вы не смогли полюбоваться на празднества в парках. Вы же знаете, как ваш отец обожает все восточное. Так вот, над каналом в Сент-Джеймсском парке был возведен китайский мостик, а на нем построили пагоду. Сооружение было предназначено для фейерверков, но, увы, в конце концов сгорело. В Грин-парке теперь возвышается храм. А еще было устроено представление: изображалось морское сражение между Англией и Америкой. Угадайте, кто победил?
— Англичане, — хихикнула Шарлотта.
— Совершенно верно. Потом, конечно, все любовались полетом воздушного шара. Регент решил весь этот год посвятить празднованию победы. В Гайд-парке устроена ярмарка, которая не закрывается вот уже несколько недель.
— О, Мерсер! Как чудесно с вами повидаться! Я как будто ожила.
— Его Высочество позволяет вам поехать в Коннот-хаус, чтобы попрощаться с Ее Высочеством принцессой Уэльской перед ее отъездом за границу.
