тридцать занял место на своем наблюдательном посту в грузоподъемнике.
В ту ночь график дежурств был такой:
8-10 часов — капитан Ардан
10-12 часов — лейтенант Легэн
0-2 часа — лейтенант Кунц
2-4 часа — лейтенант Капель.
В пять минут первого мимо него бегом пробежал Легэн. Он был в своем загаженном плаще. Почти тотчас клацнула крышка вагонетки.
Затем в ротонде появился хмурый и озабоченный Капель. Он, поколебавшись какое-то мгновение, быстрым шагом направился в свою галерею.
Ардан вышел из укрытия. Опрокидывающиеся вагонетки с пищевыми отходами роты только что были сцеплены в составчик. Капитан, бесшумно ступая на своих каучуковых подошвах, с каким-то злорадным удовольствием коснулся рукой вагонетки, пока платформы, дребезжа, не тронулись с места. От своего мальчишеского озорства Ардан пришел в превосходное настроение. Он даже чуть было не замурлыкал что- то себе под нос, когда, соблюдая все меры предосторожности, двинулся по следам Капеля.
Он остановился на приличном расстоянии от ротонды, на которую выходили объекты лейтенанта. Укрывшись в темноте, он с удивлением пронаблюдал все маневры своего подчиненного. Тот достал из кладовой старую телескопическую радиоантенну, к которой быстро что-то приладил. У него получилось нечто похожее на вилы, небрежно обмотанные бечевкой. Капель нацепил на них крюк с толстой веревкой, завязанной узлами, сунул всю эту конструкцию в вентиляционную трубу и начал шарить там на ощупь. Наконец зацепился за скобу. Бросив антенну в кладовку, Капель взялся за свисавшую веревку с узлами и, сделав несколько сильных перехватов руками, исчез в проеме, не забыв поднять веревку и обмотать ее вокруг первой перекладины.
Ардан достал трубку, набил ее и с наслаждением закурил. Дело было «в шляпе». Ведь на самом деле немцы еще не объявили Kriegsgefahrzustand, но очевидно, что шпион поверил в это. Если он явится на свидание в час ночи, он встретит там не шефа, перебравшегося из Германии, а переодетого Веннара. Даже если он туда не явится, Ардан теперь знает о нем достаточно, чтобы утром сорвать с него маску. Может быть, следовало бы теперь отказаться от большого риска? Не разыгрывать мизансцену, которая могла закончиться дракой с кровопролитием? Ардан взвесил все «за» и «против». И решил все-таки дать подготовленной ловушке сработать. Если кого здесь и убьют, так только самого шпиона, который будет застигнут врасплох, один против десяти готовых к встрече молодцов. Зато, если он будет взят живым, он не сможет ничего отрицать. Труп или живой, взятый на месте преступления,— только в этих случаях дело будет закончено. Иначе… придется снова отчитываться перед вышестоящим начальством, недоверчивым по самой своей природе.
Преисполнившись рвения, Ардан вернулся к своему наблюдательному пункту, запрыгнув на заготовленную груду ящиков, схватился за первую скобу лестницы, влез на нее, упруго подтянувшись на руках, и начал восхождение. Взбирался он долго-долго. Перекладины находились довольно далеко одна от другой. Каждая требовала от него усилий, незначительных вначале и все более тяжелых потом. Он переоценил свои возможности, ведь он был ослаблен многодневной бессонницей, переживаниями и усталостью. Этот штурм в темноте был похож на галлюцинацию: невозможно было понять, продвигается ли он, будет ли он у цели. Скоро он потерял ощущение времени, при мысли, что это никогда не кончится, он упал духом, а при мысли, что, как в кошмарном сне, выход станет сужаться, содрогнулся. Внезапно страх, как бы одна из перекладин не выпала, парализовал ноги, и ему даже пришлось остановиться на какое-то время и прислониться к противоположной стене. И вот тут у него закружилась голова и все кругом завертелось. Началось с того, что стена под тяжестью его тела слегка осела и подалась назад. И ему стало казаться, что вся труба тоже начала раскачиваться, а потом кружиться то в одну, то в другую сторону с бешеной скоростью. Он почувствовал себя так, будто им выстрелили из пушки.
Ардан чуть было не сдался. Сила воли его куда-то испарилась, и он, повинуясь лишь инстинкту самосохранения, еще крепче вцепился в свой насест. Понемногу к нему вернулось ощущение вертикали.
Мысль о том, что другие благополучно здесь пробирались, привела его в чувство. Еще какое-то время он перебарывал себя. Стал считать перекладины и попробовал прикинуть пройденное расстояние, это позволило ему отвлечься на бессмысленные, казалось бы, подсчеты и добиться некоторого прогресса. Тем не менее он уже снова собирался отказаться от своей затеи и спуститься обратно, когда, в последний раз отчаянно взглянув наверх, обнаружил впереди на темном фоне звездное конфетти неба. Через несколько минут он уже вытянулся во всю длину на более или менее твердой почве.
Ардан вновь открыл глаза только тогда, когда ему перестало казаться, что он кружится и раскачивается, и когда биение сердца стало нормальным. Ночь была светлая и ясная. Ардан спрятался за куст и попытался сориентироваться. Он находился метрах в десяти от того места, где идущая с юга дорога пересекла небольшое ущелье между двумя пиками «Старого Фрица». Видно было, как бледноватая дорога петляет по спускающимся склонам холма и ниже, к северу, теряется в долине — на полигоне объекта. Край его угадывался по более темной бахроме леса, обозначавшей границу между ним и небом.
Как раз в то место, где невидимая для Ардана дорога входила в лес, каждую ночь ровно в час, если позволят обстоятельства, шпион должен являться на доклад к своим хозяевам.
Капитан посмотрел на часы. Этот человек, должно быть, уже направился к назначенному месту встречи. По-видимому, раньше чем через четверть часа здесь ничего не произойдет.
Ардан вытянулся на спине и стал ждать. Эскадрилья тяжелых бомбардировщиков, летящая в боевом порядке, пересекла небо в восточном направлении. Летели они довольно низко. Грозный гул моторов, работающих на полных оборотах, заполонил, «окутал» всю землю. «Они неплохо вписываются в ночной пейзаж»,— подумал капитан, отвлекшись на них и залюбовавшись миганием их бортовых огней, похожих на падающие звезды.
Именно в этот момент он, должно быть, и пропустил человека, прошедшего по дороге метрах в десяти от него. В самом деле, когда без пяти минут час он возобновил наблюдение, он очень отчетливо, всего в ста — ста пятидесяти метрах к северу, увидел темную, неясную фигуру, бежавшую к лесу. А следом, продвигаясь вперед быстрыми перебежками от куста к кусту, как прерывистая и фантастическая, но неотделимая тень, скользила по пятам другая человеческая фигура.
Этими двумя людьми, единственными, кто мог разгуливать в такой час по наружным склонам объекта, были Легэн и Капель. Первый, выбравшись наружу через большие ворота в трех километрах к югу отсюда, мог пройти только по дороге. Второй вылез через трубу в нескольких сотнях метров севернее ущелья. Но Ардану со своего места невозможно было определить, кто кого преследует.
Решающая партия разворачивалась, таким образом, в непредвиденных и опасных условиях. Возник риск, что ловушка будет раскрыта или не сработает. Мрачное беспокойство овладело капитаном. «Дурак!…— сказал он.— Только бы, Боже правый, он все не испортил!»
В детективной литературе часто встречается ситуация, когда один человек идет по следам другого ночью через пустынное поле. Но Ардан по своему опыту знал, что цивилизованные люди уже неспособны на такие трудные игры. Либо охотник чересчур боится выдать свое присутствие и, маскируясь, теряет след, либо его увлекает излишняя горячность, и он скоро выдает себя. В данном случае именно этого, второго варианта и следовало опасаться. А результатом могло стать новое ненужное кровопролитие.
Однако ничего нельзя было поделать. Оба человека уже исчезали в темной зоне, где очертания дороги, постепенно расплываясь, терялись совсем.
Точно в пункте 47-72 директивного плана района, при пересечении дороги с опушкой леса, застыв, не производя ни звука, за стволом ближайшей толстой ели, сдерживая дрожь нетерпения, пронизывающую все его тело, ждал Веннар. Взглянув на часы, он вздохнул. Час ночи. И все еще никого.
Вдруг легкий порыв юго-западного ветра донес до него неясный и едва различимый звук, слившийся с шелестом листвы. Воздух задрожал, затрепетал на какое-то мгновение, и снова воцарилось спокойствие. Больше ничего. Прошло полминуты. Веннар разочарованно встряхнулся и только тогда уловил, уже не
