описал его под специальным именем Architeutis clarkei, в честь любителя-натуралиста У.-Дж. Кларка, первым о нем сообщившего. Тогда ведущий специалист Британского музея и попытался объяснить повторяющиеся появления архитевтисов на Ньюфаундленде их резким переходом из теплого течения Гольфстрим в более холодное Лабрадорское. Он считал, что разброс точек появления кальмаров у берегов Северо-Западной Европы “хорошо согласуется с этим предположением”. Здесь Гольфстрим встречается с холодными течениями Ледовитого океана. Это объясняло бы тот факт, что кальмаров находили в Исландии и Норвегии, в Ютландии, на Шетландских островах, на Гебридах, в Ирландии, в Шотландии и на восточном побережье Англии.
Если посмотреть на карту океанских течений, то гипотеза профессора Робсона кажется вполне обоснованной. В каких районах сталкиваются течения с различными температурами? Кроме Большой банки у Новой Земли и северо-западного побережья Европы, уже упоминавшихся, это происходит у восточного берега Японии, где холодное течение Оясио встречается под прямым углом с теплым Куросио; в области океана у Тасмании и Новой Зеландии, где околополярным течением отклоняется теплое западно- австралийское; скал Сент-Поль, где им же останавливается ответвление южного тропического течения; в субтропических водах Канарских островов — там холодное течение поднимается с глубины; наконец, у западного побережья Южной Америки, где рукав холодного течения Гумбольдта оттесняет теплое экваториальное течение, называемое рыбаками Эль-Ни-но, к берегам Перу с января по март.
Расположение этих критических зон совпадает с районами, где выбрасывались на берег супергигантские кальмары. Мне кажется особенно показательным появление гигантских моллюсков у Новой Зеландии. Пролив Кука, разделяющий Северный и Южный острова, соединяет море, охлаждаемое холодным течением, от моря, подогреваемого теплым. И именно в непосредственной близости от этого пролива были найдены все местные архитевтисы.
Трудно поверить, что простое изменение “климата” способно до такой степени вывести из строя этих великолепных пловцов, чтобы они не смогли добраться до более благоприятных климатических зон океана. Объяснение должно быть не так просто, как это себе представляет профессор Робсон.
Тайна массовой гибели
Во-первых, если архитевтис держится обычно слоев воды с определенной температурой, то совсем не потому, что она ему лично нравится. Перед всеми крупными морскими обитателями встает одна и та же проблема — пропитания. Чтобы удовлетворить огромные потребности в пище, они вынуждены плавать там, где наибольшая концентрация корма.
Моря имеют слоистую биологическую структуру. Когда исследователи спустились на батискафе к “глубинным слоям, отражающим свет”, они, по выражению Ж.-И. Кусто, погрузились в настоящий “живой суп”.
Совершенно очевидно, что фитопланктон может жить только в условиях достаточной освещенности, при совершенно определенной температуре и солености воды, и эти границы довольно узки. Различные животные, “пасущиеся” на этом плавающем лугу, — мельчайшие ракообразные, черви, крылатые (как бабочки), моллюски птероподы, крохотные медузы и множество других — составляют зоологический планктон, неразрывно связанный с первым. Рыбы — треска, сардины, макрель и т. д. — в свою очередь питаются этим планктоном и образуют своего рода огромные живые пласты. Для того чтобы пообедать, морским колоссам, вроде китов и голубых акул, достаточно погрузиться с открытой пастью в этот еще копошащийся бульон.
В зависимости от рода планктона, начального звена в этой пищевой цепочке, глубина, на которой устраиваются сообщества организмов, участвующих в ней, должна варьировать. Этим объясняется деление моря на слои с различной отражающей способностью.
Похоже, судьба архитевтиса связана со слоем с температурой примерно 10 градусов Цельсия, в котором сосредоточена его любимая добыча. Если по какой-либо причине кальмар выпадает из этой богатой для охоты территории, он оказывается в драматичной ситуации. Кроме того, внезапное вторжение бедного пищей холодного течения разбавляет концентрацию “живого супа”. Перед бедным архитевтисом встает реальная угроза голодной смерти. Но и другая опасность подстерегает его.
Если животные редко погибают от изменения температуры, то совсем иначе обстоит дело с фитопланктоном. Убитый слишком резким скачком температуры или изменением солености воды, он не только сам погибает, что лишает воду части вырабатываемого им кислорода, но внезапно исчезают и все обычно его сопровождающие существа. Они погибают в свою очередь и так далее по цепочке. Короче, разорванная в одном месте пищевая цепь приводит к массовой гибели. Мириады трупов опускаются на дно. Разлагаясь там, они поглощают кислород, растворенный в воде, и выделяют сероводород, очень токсичный газ. Тот, кто хоть раз нюхал тухлое яйцо, знает этот запах. Смертельный газ быстро отравляет последних оставшихся в живых, даже если они такие огромные и сильные, как киты.
Конечно, степень катастрофы зависит от обстоятельств — быстрое течение или медленное, залив или открытое море, — которые могут способствовать длительному застою воды. В некоторых районах земного шара периодически происходит массовая гибель морских организмов. Так почти каждый год — в декабре— январе волны выносят тонны мертвой рыбы на пляжи Уолфиш-Бея на побережье Юго-Западной Африки. Случаи выбрасывания на берег гигантских и супергигантских кальмаров составляют часть таинственной и сложной проблемы массовой гибели некоторых морских зверей и рыб. Но начало этого процесса должно быть связано с анормальными колебаниями температуры или солености воды, вызывающими гибель части фитопланктона.
Супергигантский кальмар острова Йе
Почти через год после того, как в Англии на берег выбросился один из архитевтисов, этот моллюск снова заявил о себе на Ньюфаундленде. В конце декабря 1933 года небольшой кальмар этого вида был пойман в Дилдо, в заливе Трините. Его общие размеры не превышали 6 метров, а длина тела — трех. Весил он почти четверть тонны (570 англ. фунтов).
В том же году газета “Ивнинг телеграм” в номере от 21 декабря сообщила о выбросившемся на берег кальмаре длиной 11 футов (3,4 м). В том же номере газеты старый капитан Кейн рассказал, что полвека назад видел мертвого кальмара длиной 72 фута (22 м).
Летом 1935 года у берегов Франции, почти напрбтив острова Йе, рыболовной шхуной был выловлен средних размеров Architeuthis harveyi. Мы обязаны препаратору научной лаборатории отдела морского рыболовства Ла-Рошели господину Ж. Кадена рассказом об обстоятельствах этой поимки: “8 июня 1935 года в Гасконском заливе с глубины почти 200 метров был поднят на борт шхуны “Паломб” гигантский кальмар. Его общая длина, от оконечности хвоста до кончиков ловчих щупальцев, оказалась 8 метров. Погода стояла пасмурная, но сети можно было забрасывать. Надо заметить, что это легкое затишье последовало за длинным периодом плохой погоды.
Никто из членов экипажа шхуны, включая “морских волков”, уже давно выходивших в море на лов трески к банкам Ньюфаундленда, где о гигантских кальмарах говорили давно, не видел еще такого крупного экземпляра. К несчастью, до того как его решили отправить в Ла-Рошель, он пролежал на палубе почти 48 часов и, когда мы его обследовали, он не был уже в хорошем состоянии”.
Полная длина животного оказалась 8 метров 18 сантиметров (из них 6 м 45 см приходилось на щупальца и 1 м 73 см — на тело и голову). Хотя он и показался огромным “морским волкам” со шхуны, но для архитевтиса это, скорее, средние размеры.
Кадена, напомнив о пойманных и выбросившихся на берег архитевтисах, замечает, что все эти случаи произошли в прохладных водах. В своих записках он не упоминает о гигантских моллюсках Норвегии, Ирландии, Шотландии, Шетландских островов, Гебридов, Англии, Японии, острова Сент-Поль и Новой Зеландии, но выводы его остаются справедливыми. Ни один супергигантский кальмар не появлялся ниже 35-го градуса северной или южной широты.
А нет ли связи между этим правилом, спрашивает Кадена, и тем фактом, что в 1935 году температура в Гасконском заливе была особенно низкой? Этот вопрос не лишен оснований. Возможно, для того, чтобы в рыбацкие сети попался архитевтис у берегов Вандеи в разгар лета, вода должна была быть более прохладной, чем обычно.
