отметила свою небольшую победу возрождением движения скинхедов и возникновением панк- культуры.
Но если кто-то надеялся на возвращение старых добрых деньков, то сильно на сей счет заблуждался. Новое поколение скинхедов оказалось гораздо более агрессивным, чем предшествующее. Кроме того, расизм распространялся среди них подобно раковой опухоли. Как и панки, новые скинхеды старались сделать разрыв между молодыми и старыми еще ощутимее. И, надо признать, им это удалось. В последующие годы такие группы, как «Sham 69»[33] и «Соскnеу Rejects»[34], осознали свою популярность среди хулиганов и стали использовать тему футбольного фанатизма в своих песнях. Более того, многие считают, что «Апагспу in the UK», суперхит «Sex Pistols», повествует как раз об этом. На самом деле панк-рок не оказал на футбол большого влияния, а после 1977 года и вовсе оказался под гнетом наркотиков, пока, наконец, не стал пародией на самого себя. Однако скины никуда не делись, а хулиганская сцена продолжала разрастаться.
Семидесятые подходили к концу, и трудно было поверить, что футбол ожидают худшие времена. Количество зрителей на стадионах неуклонно снижалось, а хулиганские группировки, у которых теперь появились имена и другие отличительные особенности, учиняли беспорядки по всей стране.
Вдобавок ко всему хулиганы стали путешествовать за своими клубами по Европе. Болельщики «Ливерпуля», «Лидса» и «Манчестер Юнайтед» каждый раз принимали участие в беспорядках во время своих путешествий. Европейские власти даже сняли «МЮ» с розыгрыша Кубка чемпионов, однако клуб мигом опротестовал это решение и продолжил участие в самом престижном турнире.
Итак, если в 1970-х было плохо, то в 1980-х стало еще хуже. Все началось с появления движения, которое, в отличие от «модов»[35] или скинов, выросло из недр хулиганизма. Речь идет о казуалах, или кэшлс.
Глава пятая
Эра казуалов
В 1979 году новый премьер-министр страны Маргарет Тэтчер представила свою политическую программу, которая не только уменьшила роль государства в экономике, но и дала толчок к экономическому буму в Великобритании. Появление культуры казуалов с их самоуверенностью и заносчивостью стало отражением девиза «оставьте нас в покое», который неожиданно пришелся по душе многим жителям Великобритании, особенно лондонцам.
Именно в это время фанатов стало интересовать, как их воспринимают чужаки. Теперь значение имело не только то, что ты защищаешь с помощью кулаков, но и то, как ты выглядишь и одеваешься. Довольно быстро стиль овладел трибунами. И если вы появлялись на футболе в одежде не той фирмы или в той же одежде, в которой были на прошлой неделе, то сразу становились объектом насмешек. Фанаты определенных клубов и даже целые районы Великобритании быстро выработали свой стиль и начали пользоваться одеждой особых марок. Знающие люди легко могли определить, за какую команду болеет человек, по тому, во что он был одет. Например, лондонцы всегда любили белые кроссовки.
Для казуалов же умение превзойти других было еще более важным. Стиль их одежды с каждой неделей менялся, и марка, которая еще на прошлой неделе считалась последним криком моды, на этой неделе уже не устраивала. Стоимость одежды зачастую оказывалась просто феноменальной. Вся недельная зарплата иногда уходила на одну лишь куртку. В результате появилась новая проблема. Не для полиции или футбола, а для самих парней, и вскоре она стала проклятьем футбольных фанатов. Я имею в виду «ограбление модников». Вот в общих чертах, как это все происходило.
Представьте себя на выезде с приятелями. На вас спортивная куртка «Tacchini», джинсы «Lois» и кроссовки «Adidas Trimm ТгаЬ». Вы действительно круто выглядите и чувствуете себя точно так же. Но вдруг вы оказываетесь в одиночестве в окружении местных парней, которым очень нравится ваш прикид, и они с удовольствием бы его носили сами. Так что вам остается или драться, или отдать им свою одежду.
Пресса медленно узнавала о новых веяниях стиля. Однако молодой репортер музыкальных новостей Гэри Башелл быстро разобрался, что к чему. Он присвоил любителям моды определение «гербертс», но термин не прижился и вскоре был заменен словом «казуалы». Другие журналы тоже начали писать статьи о модных трендах. Всегда шли споры о том, кто стоит у истоков этого течения. Фанаты лондонских клубов, особенно «Челси», заявляют, что именно они первыми выбрали «неброскую, но стильную» форму одежды, чтобы избавиться от внимания полиции. Однако дело обстояло иначе. Как южанину, мне, конечно, не очень приятно признать это, но все-таки стремление носить стильную одежду берет свое начало в Ливерпуле.
В середине 1970-х, благодаря The Beatles и различным популярным комикам, жители Ливерпуля обрели репутацию остроумных и дружелюбных людей. Однако любой футбольный болельщик конца 1970-х знает, что самыми жестокими и бесстрашными бойцами в стране, которые всегда имели при себе (и любили использовать) ножи с выкидными лезвиями, являлись выездные фанаты «Ливерпуля», «Эвертона» и, в несколько меньшей степени, «Транмер Ровере»[36]. Кроме того, именно ливерпульская публика славилась воровством во время выездов. Действительно, когда болельщики «Эвертона» в 1983 году впервые приехали в Уотфорд, почти все городские магазины пострадали от грабежей. А когда «Ливерпуль» путешествовал по Европе, то его фанаты воровали дорогую дизайнерскую одежду в особо крупных размерах, не только для себя, но и на продажу.
К концу 1980 года на трибунах громко заявил о себе новый дресс-код, одинаково модный и респектабельный. Хулиганы по всей Англии бросились покупать одежду, характерную для членов теннисных и гол^ф-клубов. Среди фаворитов числились такие марки, как «FILA», «Prtngle», «Ellesse», «Tacchini», «Diadora» и «Lacoste». По иронии судьбы, все они противоречили понятию «casual», подразумевающему «повседневную одежду».
Поначалу продавцы и покупатели краденых вещей рассматривали свои действия как своего рода вызов богатым. А ортодоксальные казуалы рассматривали оплату полной стоимости этих вещей как превращение во всех остальных, то есть простых потребителей. Однако для тех, у кого были деньги, особенно жителей юго-востока Англии, самого обеспеченного региона страны, приобретение такой одежды означало нечто иное. Они рассуждали примерно в таком ключе: «Мы можем позволить себе заплатить за это, так что пошли-ка вы! И если мы испортим ее в драке, то купим новую».
Увлечение дорогой одеждой привело к обесценению клубных цветов. В этом и заключалась главная проблема полиции. Она не могла определить, за какую команду болели те или иные люди. Разделять противоборствующие группировки стало почти невозможно.
Развитие казуальной культуры способствовало резкому усилению организованности хулиганских групп. До этого все планирование сводилось к путешествиям да выпивке, а драки завязывались большей частью спонтанно. Но теперь «фирмы» планировали их заранее. Если были известны номера телефонов кого-либо из числа врагов, то вражеским фанатам делались соответствующие звонки и бросался вызов. Позднее хулиганы приспособили для своих целей колонки личных объявлений в газетах и журналах, в которых сообщали потенциальным противникам время и место предстоящей встречи. Другим нововведением стало использование «споттеров», молодых ребят, которые выискивали вражеские «фирмы», а потом сообщали их местонахождение основному мобу. Поговаривали, что в Лондоне действует группа фанатов «Вест-Хэма», разъезжающих на скутерах, что позволяло им быстро передавать информацию.
Иногда, для того чтобы обнаружить вас, «споттеры» не требовались. По дороге на субботний матч с «Вест-Хэмом» один из наших парней решил отбиться от основной группы фанатов «Уотфорда», эскортируемой полицией, и пойти по другой стороне улицы. Через пять минут кто-то похлопал его по плечу и прошептал в самое ухо: «Мы знаем, кто ты!» Неудивительно, что он здорово перепугался и вернулся к нам.
Выезды тоже стали меняться. Казуалы предпочитали путешествовать отдельно от обычных
