Билли опустил трубку и снова набрал номер.
— Хок, кто у нас есть в Грейсе? Мне надо выяснить, где живет парень по имени Стив Пэрри. Да, это он.
Серебристый «эскорт» свернул на Палмерс-авеню, и девятнадцатилетний Стив Пэрри впервые с удовольствием отметил, что может припарковаться рядом с собственным домом. После тяжелого рабочего дня меньше всего ему хотелось вступать в ежевечернюю перепалку с соседями или родителями. Три машины в одном доме создавали немалые трудности для всех живших по соседству. Хотя его это мало волновало.
Он остановился и дал задний ход. Его относительная неопытность вынудила его развернуться, пока он наконец не встроился между голубой «тойотой» и белым «транзитом».
Как только он выключил движок, «транзит» тронулся с места, и не успел он выругаться, как тот затормозил впритирку с ним, так что открыть дверцу «эскорта» стало невозможно.
В полном изумлении Стив потянулся к окошку, чтобы высказать водителю все, что он о нем думал, но не успел он и прикоснуться к нему, как пассажирская дверца «эскорта» распахнулась и рядом с ним оказался человек, которого он сразу же узнал.
— Что?! — бледнея воскликнул Пэрри, впервые обращаясь к человеку, перед которым он испытывал не только почтение, но и ужас.
— Заткнись! — рявкнул Билли. Он подождал, пока Пэрри успокоится, после чего позволил себе улыбнуться и достать из кармана сигареты. — Знаешь, Стив, я возлагал на тебя большие надежды. Честное слово, — произнес он, закуривая сигарету и игнорируя надпись «не курить» на приборной доске. — А это значит, что я чувствую себя еще больше оскорбленным. Ты меня предал.
— Послушай, Билли, — дрожа от страха начал Стив. — Я не знаю, о чем ты, но я никого не предавал. Правда.
— Не надо врать, Стив, — спокойно ответил Билли. Он наклонился вперед и сделал знак водителю «транзита», чтобы тот подал фургон назад. — Выходи.
— А куда мы направляемся?
— Залезай в фургон. Будь умницей. Пэрри приник к дверце как загнанный кролик, пытаясь нащупать ручку и не сводя глаз с Билли.
— И не надейся!
Удар, пришедшийся в висок Пэрри, был такой сокрушительной силы, что голова его врезалась в стекло.
— Полезай в фургон!
— Но я ничего не сделал, — взмолился Пэрри, вжимаясь в угол и изо всех сил стараясь не разреветься, что было бы крайне унизительным.
— Ты поганый лжец! — взревел Билли, наклоняясь к нему и нанося новые удары, чтобы выплеснуть кипевшую в нем ярость; — Полезай в фургон!
— Я никуда не поеду! Я ничего не сделал! — закричал Пэрри, прикрываясь руками от сыпавшихся на него ударов, каждый из которых сопровождался очередным оскорблением.
— Ты лживый сукин сын!
Удары продолжали сыпаться, когда дверца раскрылась, и Пэрри почувствовал, что его тащат в грузовой отсек багажника «транзита». Дверца за ним захлопнулась, и фургон тронулся с места.
Глава 24.
Трейси Смит откинулась на спинку кресла и изобразила на своем лице удивление.
— Так-так-так, кто это к нам пришел? Вы теперь у нас не частый гость.
Билли самодовольно улыбнулся и сделал вид, что приподнимает воображаемый бокал.
— Тут у вас слишком роскошно для меня, мэм. Я знаю свое место.
— Надеюсь, на этот раз вам нужна я, а не он? Билли развел руками и рассмеялся.
— Он сам меня вызвал, Трейс, что же я могу поделать?
— Какая неудача, — с грустью откликнулась она. — Он у себя. Кофе?
Он подмигнул ей и улыбнулся.
— И два кусочка сахара. И не вздумай незаметно подпихивать какие-нибудь заменители. Мне бы не хотелось тебя увольнять.
Хокинс посмотрел на Билли в полном изумлении, когда тот вошел в его кабинет.
— Ой-ой-ой. Что же ты здесь делаешь?
— Просто решил заглянуть. Ничего особенного. Как продвигаются дела?
— Не надо мне вешать лапшу на уши, — откликнулся Хок, откладывая ручку и откидываясь на спинку кресла. — В чем дело?
Билли подошел к нему и сел рядом.
— Не знаю, старик. Правда не знаю. Просто у меня такое ощущение…
— Какое?
— Как будто что-то не так. Можешь назвать это животным инстинктом.
Хокинс посмотрел на него и нахмурился. Когда у Билли начинало говорить шестое чувство, к этому имело смысл прислушаться.
— Ты разобрался с этим Пэрри?
— Да, вчера вечером. Теперь он не будет играться с клавиатурой.
— А что?
— Мы с Джеффом вчера немного с ним прокатились. И объяснили ему его ошибку. Знаешь, как нагревается выхлопная труба «транзита» после поездки из Грейса в Лейксайд? Могу тебя заверить, пышет как печь.
Трейси постучала в дверь и вошла в кабинет с двумя чашками горячего кофе. Хок проводил ее взглядом и покачал головой. Билли всегда придерживался того мнения, что наказание должно соответствовать проступку. Если ты убегал, то наказывались ноги, если крал, руки. Всем это было известно, и все принимали это. Именно поэтому в Бригаде почти не бывало разногласий.
— Так что же ты сделал на это раз?
— Вряд ли тебе захочется это знать. Ты слишком чувствительный.
— Нет, ты уж мне расскажи.
— Ну ограничимся тем, что у меня во дворе стоит фургон, на выхлопной трубе которого остался идеальный набор отпечатков пальцев юного Стивена. Думаю, в общих чертах ты понял.
Хокинс моргнул и потянулся к своей чашке. Но та была слишком горяча, и ему пришлось отдернуть руку.
— Твою мать. Билли. По-моему, это слишком.
— Серьезно? Я всех предупредил. Всем сказал. Чтобы ни слова не просочилось за стены «Святого Георгия». И что он сделал? Вернулся домой в свою спальню и раззвонил всему свету.
— Ты — начальник, — вздохнул Хок. — Хотя теперь я не удивляюсь, что ты сегодня такой дерганый. Могу себе представить, как он орал.
Билли отпил кофе и покачал головой.
— Нет, дело не в этом. А в чем, я не знаю. Да и хуй с ним. Как здесь идут дела?
— Нормально, — кивнул Хокинс. — Все в порядке. Никаких проблем. Прошлой ночью кто-то вломился в офис в Хэкни, но, похоже, это просто наркоманы.
— Несчастное отребье, — выругался Билли. — А что с клубом?
— Забавно, что ты вспомнил об этом. Сегодня в банк поступили первые платежи. Исторический поворот. А кроме этого мало что интересного. По крайней мере, здесь все тихо. Найт с головой ушел в
