Он присел рядом, ероша волосы – как всегда, когда находился в затруднении. Зубы едва заметной полоской блеснули из-под губ. Да, красавчик, возразить нечего: кровей намешано много – испанская, английская, индейская… Будущий великий соблазнитель годы прозябал в нищете. Зато огрызаться научился – не дай каждому такой талант… Со двора доносился ровный скрип качелей, и ему неожиданно стало жалко, что за тяжёлые шторы не проникают меланхолические лучи солнца. Старый телевизор барахлил, и Джон стукнул кулаком по крышке, рядом с антенной. Рябь не исчезла, он выругался. Футбольный матч транслировался из Чарльстона, поэтому гнусавое произношение комментатора заставляло его злиться. Будучи стопроцентным американцем, он был воспитан на том убеждении, что дальше Западного побережья и «мест славы» вроде Далласа, Вашингтона и Лас-Вегаса стоящих людей быть не может. – Давай, игрок! Работай ногами!.. – он провёл пятернёй по своим длинным, тёмным волосам, и заставил Эйприл лечь ему на плечо. Том скривился от 'телячьих нежностей'. Банка плевалась пеной.
– Эйприл, пивка хочешь?
– Ты что, охренел? – Джон отпихнул его. – Думай, что делаешь! Сам алкоголиком был, и девку спаиваешь?
– Брось ты… я так, поиграть с ней хочу.
– Угу, – Джон перехватил малышку за пояс и поднёс к её губам горлышко бутылки. – Не слушай глупого дядю, вдарь папиного пива!
Брэндон посмотрел, как девочка делает медленный глоток, смакуя раннее приобщение к мирку взрослых. Хмельная жидкость побежала вниз по подбородку, заливая вытертую фигурку мишки, нарисованную на кармане. Вожак начал подкидывать ребёнка, имитируя езду на лошадке и от души развлекаясь. – Поехали, поехали… стоп! Разворот, полицейский тебя заберёт…
Брэндон закашлялся, собирая снимки, лежащие перед ним. Ему стало неуютно в такой «тёплой» гостиной. Том указал на сгорбившегося парня. – Вот в этом ещё жив добрый дух предков, ребячий дух… Он может горы свернуть. И твоя девчонка, босс, такая же…
Эйприл хихикала, поглядывая на взрослых и кусая палец. Внезапно Джон вскрикнул. – Хрень какая! Негодяйка!! Чёрт возьми, она на меня надула! – лёгкая плюха впечаталась девочке пониже спины. Линда сурово сдвинула брови, наблюдая за размашистыми движениями черноволосого мужчины. Тот стряхнул Эйприл с колен так легко, как если бы она была котёнком, что заставило подумать – он бы смог и покалечить… будь на то достаточно злобы в его курчавой башке. – Кто её научил только? Такая твоя благодарность!..
– За что – за пиво? – Том поддел чайную ложечку. – Нет у неё своей туалетной кабинки.
– Заткнись, полудурок. – А ты меня не затыкай, больно много ушами машешь, – обычно отвечавший на все подковырки и дразнящие интонации угрюмым молчанием, блондин улыбнулся.
– Тише. Спокойнее… Всё в порядке. – Линда поднялась со стула, затушив сигарету в банке из-под давешнего горошка и беря плачущую Эйприл за руку. Видимо, её методы воспитания разнились со спартанскими. – Ребёнок ни в чём не виноват.
Извольте видеть справедливость… Опасные штуки, эти мечты: для кого-то они чудесны, а для кого-то и опасны. Был вечер, и было утро… Равнины не менялись: равнодушные, едва озаряемые светом фар и маревом заката… Брэндон сунул лоток с плёнкой в «полароид». В недрах аппарата зажужжало. Он всегда сам заступался за себя… и предпочитал делать то, что нравится. Его чувству юмора завидовали, как универсальному средству вылезти из любой ситуации. Что же получается сейчас – решив начать с чистого листа, он – вроде голого на глазах у толпы… теряется от любой наглости, бездельничает… Руки опускались. Чтобы не заскучать, парень вынул камеру, без которой не мог помыслить хорошего путешествия, и попробовал расшевелить это сонное царство… гнездо дремлющих ос, а у тебя в руках булыжник. Не переборщить бы. Дикарский дух, подумал Томми? Что ж, он недалёк от истины. Лучше шаманством вызывать огонь, чем смотреть, как тележка из-под угля катится вниз, в шахту… – Веселишься?.. – негромкий девичий голос заставил его осмотреться. Темнело. Лампочка под навесом горела не ахти как, но Лану он узнал бы из тысячи…
– Да. Изо всех сил.
– Молодец… – она остановилась возле него, разглядывая корпус «полароида». От вчерашней дрянной девчонки с Среднего Запада не осталось и следа: холодная красота, умноженная на лёгкий макияж и капризно изогнутые губы, сбивали с ног. Поднятый воротничок строгой водолазки интриговал; «бастион» поднял мосты?.. – Мне тут рассказали о твоих подвигах. Ты ребят изрядно перебаламутил.
Римским гладиаторам тоже хлопали, а потом опускали палец вниз… Лана посмотрела на его склонённую голову, макушку, от которой лучами разбегались пряди волос… и внезапно ей остро захотелось, чтобы этот «гость из Линкольна» не думал о ней плохо. – У меня странноватая компания. И мать чудная… Что делать, когда в округе всего одна психушка.
