кокаина в чистом виде, из-за чего стоимость одной дозы колебалась в пределах нескольких долларов. Он имел мощный эффект и вызывал кайф уже через пару секунд (а затем так же быстро проходил, заставляя наркомана покупать еще и еще). С самого своего появления крэк был обречен на огромный успех.
А кто мог продать его лучше, чем тысячи юных членов всевозможных уличных банд, вроде тех же “Черных гангстеров”? Этим бандам уже принадлежала определенная территория — недвижимость вообще была одним из главных их интересов. Кроме того, они были достаточно грозными, чтобы клиенты как можно реже думали о том, чтобы украсть их товар. Вот так, в одночасье, уличные банды превратились из компаний неприкаянных подростков в настоящие коммерческие предприятия.
Помимо всего прочего, с появлением крэка преступные группировки смогли предоставлять своим членам возможность долговременного трудоустройства. До того заработать на жизнь в уличной банде было практически невозможно. Когда для гангстера наступало время заводить и содержать семью, ему приходилось отходить от темных делишек. Тридцатилетних гангстеров просто не существовало: в этом возрасте они либо имели официальную работу, либо были мертвы, либо сидели в тюрьме. С появлением же крэка в воздухе запахло настоящими деньгами. Вместо того чтобы уходить на покой и уступать дорогу молодым, ветераны банд начали подолгу задерживаться на своих местах. И это происходило как раз в то время, когда старой доброй работы — например, на фабрике, — постепенно становилось все меньше. В прошлом не слишком квалифицированный черный работник в Чикаго мог спокойно трудиться на фабрике и довольно успешно зарабатывать на жизнь. Когда же этот вариант стал менее доступен, людям не оставалось ничего другого, как массово идти в продавцы крэка. Насколько сложной была эта работа? Препарат вызывал такую зависимость, что продать его наркоману мог каждый дурак.
Кого волновало то, что в такой игре, какой была торговля крэком, могли выиграть всего несколько участников? Кто думал о ее опасности? (Представьте себе, каково это — стоять целый день на улице и продавать свой товар так же быстро и незаметно, как
Для черных американцев четыре десятилетия между Второй мировой войной и бумом крэка были отмечены стабильными и часто весьма значительными улучшениями. Особенно стоит отметить закон о гражданских правах, принятый в середине 1960-х и положивший начало социальному прогрессу. Социальный разрыв между доходами черных и белых постепенно начал уменьшаться. [12] То же самое происходило с разрывом в результатах тестов черных и белых детей школьного возраста. Но, пожалуй, наиболее впечатляющим образом изменилась ситуация с детской смертностью. В 1964 году черный ребенок имел вдвое больше шансов погибнуть, чем белый, чаще всего от диареи или воспаления легких. Больницы были разделены по расовому признаку и черные получали медицинские услуги на уровне стран третьего мира. Однако все это изменилось, когда федеральное правительство обязало больницы прекратить сегрегацию. Всего за семь лет уровень смертности среди черных детей уменьшился наполовину. [12.1] К 1980 году почти во всех сферах жизни черных американцев наступило улучшение, которое, похоже, продолжало развиваться.
А потом появился крэк.
Хотя употребление крэка нельзя было назвать характерным только для черных, оно больше всего ударило именно по людям с темным цветом кожи. Доказательства можно найти, проследив за теми же признаками социального прогресса, о которых говорилось ранее. После десятилетий снижения, в 1980-х годах уровень смертности среди черных детей вновь резко пошел вверх. Увеличилось также количество недоношенных детей и отказов родителей от новорожденных. Разрыв в успехах черных и белых школьников вновь увеличился. Количество же осужденных и посаженных в тюрьмы афроамериканцев возросло втрое. Влияние крэка было настолько деструктивным, что задевало даже вполне благополучные семьи черных, которые вовсе не принимали наркотиков. Глядя на общие показатели того времени, можно сказать, что весь послевоенный прогресс этой группы был не только остановлен, но и отброшен на десять лет назад. Афроамериканцы пострадали от нового наркотика больше, чем от любого другого фактора со времен законов Джима Кроу. [13]
Помимо всего прочего, появление крэка способствовало значительному росту преступности. В течение пятилетнего периода с момента изобретения крэка уровень убийств среди членов черных уличных банд вырос в
Жестокость и насилие, связанные с победным шествием крэка по улицам городов Соединенных Штатов, принимали самые различные формы и грозили стать бесконечными. При этом они совпали с наибольшей волной преступности, захлестнувшей страну за последние двадцать лет. И хотя рост преступности начался задолго до появления крэка, новый наркотик настолько ухудшил ситуацию, что прогнозы криминалистов были один мрачнее другого. Именно тогда Джеймс Алан Фокс, пожалуй, наиболее цитируемый в прессе эксперт, высказал мнение о “потоках крови”, порожденных молодежной жестокостью.
К счастью, Фокс и другие мастера создания и внедрения общепринятой точки зрения оказались не правы. Потоки крови так и не пролились. Более того, уровень преступности начал падать, причем так неожиданно, резко и значительно, что теперь, с высоты прошедших лет, нам трудно припомнить все подробности.
Почему же он упал?
На то было несколько причин, одна из которых кажется куда более интересной и удивительной, чем другие. Да, возможно, Оскар Данило Блэндон, известный как Джонни Кокаиновое Зерно, был причиной волнового эффекта, в котором один человек вызвал целое море проблем. Однако одновременно с этим начал действовать другой, противоположный первому волновой эффект, о котором тогда почти никто не догадывался.
