которого в Сакиле нет? Неужели тебе не захочется испытать все те чувства, которые ты испытал в путешествии?
Орион немного задумался.
— Знаешь Мариа, — ответил он, — в этом путешествии я испытывал в основном боль и горечь от потерь и теперь, врагу этого не пожелаю. Единственное о чём я жалею, так это о Самперилах, жаль, что их нельзя взять с собой, испытать вновь те чувства и особо жаль, что я их больше никогда не увижу.
— Никогда ни говори никогда! — Мариа заглянула Ориону в глаза, полные грусти и усталости. — Я тоже буду скучать по ним. Я понимаю, моя жизнь изменилась навсегда и не знаю, радоваться этому или огорчаться.
— Конечно радоваться! Мы домой возвращаемся! — Орион дружески похлопал Мариа по плечу и поспешил на корму к группе матросов во главе с Буйем, оставив её одну, скучать у борта.
Мариа сейчас впервые за это путешествие поймала себя на мысли, что не хочет домой, она не хочет возвращаться к прежней жизни, в маленьком городишке Сакиле, словно в клетке. Её сердце жаждало новых приключений и открытий, но она всё же возвращалась домой. Она столько раз молила властителей Дириуса отправить её домой, столько раз мечтала она об этом, а сейчас, когда он так близок, она готова была сбежать с корабля. 'Может это страх перед неизвестным'? — Подумала Мариа. 'Ведь я не знаю, что ждёт меня в Сакиле? Хотя почему не знаю? Учёба, бабушка, вечерний час со сладкими лепёшками, тишина и покой! А надо ли мне всё это? Не знаю!'. Она посмотрела на кучевое облако, что заслонило солнце, резко принеся с ветром приятную прохладу, отступила от борта.
— Не знаю. — Вслух повторила Мариа.
Ветер пробежал по палубам корабля, озорно встрепав волосы и одежду Мариа. Она развернулась, ещё раз взглянула на небо, которое заволокло огромными, белоснежными облаками, вздохнула и направилась к себе в каюту.
— Земля! — Выкрик с марса фор-стеньги заставил вздрогнуть Мариа. Она резко обернулась, мурашки пробежали по её спине, сердце заколотилось, заглушая шум воды. — Земля! Прямо по курсу!
Мариа бросилась обратно к борту и свесившись с него, уставилась вперёд. На горизонте, меж выплывавших из него облаков, появилась чуть заметный краешек земли.
Команда галеона как по приказу высыпала на палубы, даже больной Ентри, через небольшой промежуток времени, появился снаружи. Бледный, чуть пошатывающийся от слабости и дурманящего свежего воздуха, он, облокотившись на дверь, глубоко вздохнув морской воздух, прошептал:
— Дома.
Земля медленно, но приближалась. Зеленеющие склоны горы всё отчётливей проявлялась на небосклоне. Не далеко от неё, так же как и прежде, сурово упираясь своими пиками в небо, встречал мореплавателей замок Лаварион. Пока его грандиозность оценить трудно было, сейчас он казался не больше спичечной коробки и легко мог поместиться на ладони, но каждый кто хоть раз бывал в Ливуде, знал- громадней и грознее этого здания нет во всем Торионе. Знал это и его владелец, Семион Лаварион, который смотрел на него с радостным чувством человека возвращающегося домой. Внутри его всё клокотало, он хотел прыгать от радости, но статус, высокое положение в обществе, не позволяло ему сделать это. Он старался подавить в себе эти чувства, но радующиеся моряки только подхлёстывали его кричать вместе с ними. Только сейчас он ощутил конец их опасного приключения, финал всех неприятностей и злоключений. Семион повис на вантах, выгибаясь вперёд, спеша скорее увидеть порт Ливуда с его многочисленными кораблями и чайками. Последние уже начали кружить над головами моряков, докучая их своими криками, но эти крики были такими родными и от них хотелось только кричать, прыгать и петь, что Сайморол незамедлительно начал:
Наш корабль назло врагам, возвращается домой!
Через бури и туман, возвращается домой!
Большая часть команды тут же подхватила:
Ой-ла-ла! Ой-ла-ла!
Возвращаемся домой!
Дальше продолжил опять один Сайморол, несмотря на его безумно не стройный голос, ему аплодировали и пританцовывали вместе с ним в такт песне.
Наш корабль спешит вперёд, возвращается домой!
Он на полных парусах, возвращается домой!
Опять грянул хор:
Ой-ла-ла! Ой-ла-ла!
Возвращаемся домой!
На впереди идущем 'Глеуте' судя по крикам и дружеским приветствиям, тоже праздновали возвращение домой, несмотря на то, что их нынешний капитан настойчиво требовал продолжать поход. Но малочисленность команды и скудный запас провизии, вынудили и его согласится следовать в Ливуд.
На 'Глеуте' тоже горланили песни, плясали и всматривались вперёд, негодуя о медленном приближении земли. Всем не терпелось пришвартоваться, хотя нынешний поход был далеко не самым долгим, но улов пиратов в виде галеона 'Дитер лайс' с его содержимым, мешал им спокойно жить. Большинству из команды хотелось поскорей сойти на берег и весело спустить свою долю на выпивку, карты и женщин, чтобы через неделю вернуться на борт в полной нищете и отправится снова в океан на разбой. К сожалению, многие из команд 'Глеута' и 'Дитер лайс' видели в этом смысл жизни.
Орион смотрел на всех этих людей и ему стало почему-то их безумно жаль. Кроме моря и баров они не видели жизни. Они радуются кружке черудеи и пятаку в кармане. Им больше ничего не надо от жизни. Он смотрел как полуобнажённые, разукрашенные наколками моряки, плясали как дети, горланили песни, заливая в себя порции черудеи.
' Как мало им надо от жизни?'. — Мысленно подивился Орион. ' А может, так и надо?'.
Орион ещё раз бросил взгляд на приближающийся замок Лавариона, который теперь не вызывал у него никаких чувств. Уже не было у него того панического страха перед ним, той неуверенности как раньше. Сейчас он видел перед собой большое здание и ничего более. С замка он перевёл взгляд на палубы 'Дитер лайса', на которых продолжали танцевать люди и безжалостно губить мозг своим пением Сайморол. Его голос, конечно же, тонул в оре, но он усердно старался перекричать их всех и это, к сожаленью, у него иногда получалось.
Итак, Орион обвёл веселящиеся палубы корабля и остановил свой взор на квартердеке, где, ухватившись за ванты бизань-мачты, предавшись озорному ветру, в одиночестве стояла Оливия Тар. Её лицо, как и всегда в последнее время выражало печаль, стройный некогда стан, сутулился под гнётом усталости и бремени скорби, но её красота от этого стала ещё совершенней. Те морщинки появившиеся на лице только подчеркивали её. Большие, серые глаза, наполненные грустью, ещё больше привораживали Ориона. Он медленно, осторожно, словно боясь спугнуть капитана, подошёл к ней. Оливия неотрывно смотрела на возрастающий вдалеке клочок земли.
— Капитан. — Кротко окликнул её Орион. Та вздрогнула, очнулась от своих мыслей, повернулась вполоборота и посмотрела на юношу. — Капитан, я хотел просить вас… — Орион опустил взгляд на палубу, так как не мог выдержать ответного испепеляющего взора Оливии. — Я хотел просить…
— Смелее. Смелее, капитан Хьюди — Устало произнесла Оливия.
— Прошу, не называйте меня так.
— Хорошо. Что ты хотел, Орион? — В этом тихом, печальном голосе капитана, послышались холодные
