Это книга об эпохе петровских преобразований в России — великой и трагической эпохе, когда решалась судьба русского народа, его предназначение в мире, формировался окончательно национальный характер с его достоинствами и изъянами. Сейчас часто петровские реформы бранят. Вот, мол, хотел порушить традиции и привить европейские (англо — немецко — голландские) порядки и обычаи. И действовал жестоко, беспощадно, бесчеловечно. Вообще поломал нашу самобытность, неповторимость. Триста лет последующей истории вынесли Петру полностью оправдательный вердикт Царь Петр — фигура вселенского масштаба В его правление отсталая страна совершила огромный скачок вперед в промышленном развитии. Россия утвердилась на берегах Балтики, приобрела кратчайший торговый путь в Европу. Появилась первая печатная газета, были открыты первые военные и профессиональные школы, возникли первые типографии, печатавшие книги светского содержания. Первый в стране музей. Первая публичная библиотека. Первые публичные театры. Первые парки. Наконец первый указ об организации Академии наук. Детищем Петра по, праву считается военно-морской флот, ранее отсутствовавший, в России, а также регулярная армия, великолепно обученная и хорошо вооруженная. При Петре и под его водительством они навеки прославили русское оружие.
Перечисленные новшества, вмещающиеся в емкое понятие Петровские преобразования, позволили России сокрушить первоклассную шведскую армию и войти в ранг великих держав.
Преобразования эпохи осуществлялись за счет огромных жертв трудового населения. Это его усилиями воздвигался Петербург, строились корабли, сооружались крепости, каналы и дворцы. На плечи народа легли новые тяготы: были увеличены налоги, введена рекрутчина, производились мобилизации на строительные работы. Русские воины проявляли чудеса храбрости в сражениях, овеянных славными победами у Лесной, Полтавы, Гангута. Тяжесть преобразований не исключает их громадной общенациональной значимости. Они вывели Россию на путь ускоренного экономического, политического и культурного развития и вписали имя Петра — инициатора этих преобразований — в плеяду выдающихся государственных деятелей нашей страны.
И страна как могучий корабль — «громада двинулась и рассекает волны. Плывет…»
Надо сильно кривить душой или иметь очень корыстные замыслы, чтобы отрицать, что без деяний Петра Россия стала бы величайшей державой мира в XX веке, но еще раньше создала уникальную гуманистическую художественную культуру.
Повествование о первой половине царствования и деяний Петра I во всем мире признано лучшим историческим романом. Несомненно, это и вершина творчества Алексея Николаевича Толстого (1883– 1945).
Он шел к нему всю жизнь. Огромное полотно «Хождение по мукам» вместе с совершенно необыкновенной повестью «Хлеб (оборона Царицына)», о которой большинство даже читающей публики никогда не слышало. А между тем ритм фразы в третьей части «Петра I» очень корреспондирует с упругим ритмом «Хлеба». Теперь и в следующие столетия люди будут видеть петровское время по образам А. Толстого. Чтение создает настолько яркие, динамические картины, что мне, например, прочитавшему роман в 12–13 лет, честно говоря, кинофильм не очень был нужен. А фильм по роману талантливый — сделан на пределе артистических возможностей. (Работа над романом затянулась на 16 лет — с 1929 по 1941 г.)
У Алексея Николаевича в автобиографических сочинениях и в публицистике тяжелейший, но сладостный процесс написания книги рассказан максимально подробно, откровенно, подобно исповеди. Сам автор считал, что «чудо словесной вязи» бытового русского языка рубежа XVII–XVIII веков перед ним открыли протоколы следственных дел «Слова и дела». Роман остался незаконченным. В черновиках и записных книжках можно было бы набрать еще до сотни страниц связного текста (и какого текста).
И в то же время есть свидетельства, что романист мучился: решаться на второй том или оставить своих героев молодыми. Ясно видел, что вторая половина царствования Петра — темнее и менее романтична нежели весна жизни.
Один недостаток у романа «Петр І» — после него невозможно читать другие исторические художественные повествования — явно видны белые нитки, коими шит сюжет.
100. ТВАРДОВСКИЙ
«ВАСИЛИЙ ТЕРКИН»
В глубь века уходит Та Война, уходят ее солдаты, и уже многие хотели бы, чтоб Поле Битвы «поросло травой забвенья» И уже на деньги какого-то Сороса издается миллионными тиражами учебник истории для школьников, где не упомянута даже Сталинградская битва, а решающим сражением второй мировой войны преподносится танковая баталия в Североафриканской пустыне.
По счастью, существует величайшая на земле русская литература, величие которой состоит прежде всего в том, что она литература высочайшей Правды. Эту правду не закрыть, не заглушить даже и миллиардными тиражами лжи и глупости. Хулители и злопыхатели все равно стараются. Знают, что бесполезно, но стараются. Вот это и есть титаническая борьба Света и Тьмы, Добра и Зла.
Победа в 1945 году носила космический характер. Оказалось, что эту почти тривиальную мысль очень трудно осознать.
Вровень с этой Победой стоит величественный поэтический Эпос о Великой войне — поэма Александра Трифоновича Твардовского. Огромное творение — почти 6000 стихотворных строк. И грандиозна она не размерами, а силой слова, правдой жизни и величием народного духа. «Теркин» стоит рядом только с «Онегиным» Пушкина, «Русскими женщинами» Некрасова и поэмами Маяковского.
Язык поэмы прозрачный, живой, серебряный. Ни одного ненужного, лишнего слова, ни одной пошлой фразы:
