стоимость билетов, хватило на два места, купе в литерном вагоне.
Прощание с перепуганной и заплаканной Софочкой и спящей дочкой заняло не больше пяти минут — поезд уже отходил. С бледным и всё понимающим безногим Йосей, которому Войткевич доверил семью на всё грядущее лихолетье, уже ничего не обговаривали напоследок — не было необходимости. Переговорили в дороге.
«Эмка» так и стояла перед вокзалом.
Яков Осипович, осторожно выруливая и притормаживая у трамвайных путей, проехал полпути к военкомату, остановился у тёмного скверика и переоделся.
Ещё битый час просидел в машине, обдумывая и сосредотачиваясь. Затем подкатил поближе к бессонному военкомату, вышел, одёрнул гимнастерку, надел фуражку и уверенным шагом направился внутрь.
— Лейтенант Войткевич для получения назначения прибыл!
Глава 8. Всё та же ночь июня 1942 г.
Скривив насмешливую гримасу, лейтенант Войткевич выдернул из-под застигнутого врасплох Кольки Царя табурет и уселся напротив Саши:
— Ну… как лейтенант с лейтенантом пить я с тобой не буду… — выложил он на стол командирский куцый наган. — Потому как я строевой командир, а ты легавый. Тем не менее, прежде чем решить, что с вами делать, спешу представиться — Яков, для своих — Яша, но насколько вы свои — нам ещё предстоит выяснить. Так что для вас — Яков. Можно просто, Яков Осипович…
— Ну, и какое отношение вы имеете к партизанам? — спросил Новик, иронически покосившись на матросов, объявившихся, как черт из табакерки: кто из-под столовой скатерти с бахромой, кто из-под кровати в соседней комнате, а один так даже скрипнул дверцей платяного шкафа в полутёмной прихожей…
Ответа не последовало.
— Каким боком вы к партизанам? — переспросил Новик и выложил со своей стороны на стол табельный ТТ. — А?… Яков Осипович?
— Самым непосредственным… — не сразу и как-то лениво отозвался «строевой».
«Даже не обернулся на своих, — неохотно отметил Саша слаженное, будто отрепетированное, „явление пятёрки чёрных бушлатов“. — Шустрые какие, сто процентов разведчики»…
— На данный момент командую разведгруппой… — подтвердил его догадку «строевой», — …1-го отряда 1-го партизанского сектора…
— Майора Калугина, — закончил за него Саша.
— Допустим… — вальяжно откинулся на стуле Яков Осипович и заложил руки в карманы галифе. — Только ваша осведомлённость… коллега… — процедил он почти брезгливо. — Никак не развеет моих сомнений…
Лейтенант Войткевич принялся раскачиваться на жалобно скрипящих задних ножках стула, словно размышляя вслух в плетёном кресле-качалке где-нибудь на дачном припёке — лениво и не спеша:
— Можно ли вам доверять? Хотя бы в той степени, в которой вообще можно доверять важнейшим «органам» Родины-матери. Уж слишком, знаете ли… — поморщился Яков Осипович. — Слишком от них подванивает…
— Так тебе, может, нюхало починить? — громыхнул табуретом, грозно поднимаясь, Колька Царь, но не успел до конца распрямиться, как его тут же усадили с двух сторон тяжёлые ладони на плечах. — Чтобы не мешал дерьмо с ромашками… — сердито сбросил он с плеч руки морпехов, но, остановленный взглядом Новика, нарываться больше не стал. Только уставился в профиль «строевого» пристально и крайне недружелюбно.
Тот и ухом не повёл, продолжал, игнорируя жгучий взгляд преданного адъютанта старшего лейтенанта:
— …Слишком уж вы, чекисты, любите пользовать людей вслепую. У вас что ни слово — «легенда», что ни шаг — обманные манёвры. Вы ж что с чужими, что со своими, — всё втёмную. А я этого не люблю…
— Не любит он… — развёл Саша руками и, насмешливо щурясь, перегнулся через стол к «строевому». — А я, по-твоему, что должен? Каждому оборзевшему фраеру все карты скидывать?
— Где наблатыкался? — в свою очередь, подался навстречу ему «строевой» лейтенант со злобно суженными зрачками. — Когда на допросах немецких шпионов лепил из окруженцев?! — хлопнул он ладонью по вышитой скатерти.
— Хватит… — раздался вдруг высокий девичий голос, негромкий, но решительный. — Вы ещё померяйтесь, кто дальше писает…
Саша так и замер, упершись локтями в стол. Голос был пронзительно, до сердечной дрожи, знаком. Но…
— Надя?! — с учительской укоризной произнесла «графиня», водружая на подставку, закопченный медный чайник. — Un mauvais ton, Nadin, ou cela convient?[5] Принеси хлеб и масло.
«Надя, Надин…» — развеялось мгновенное наваждение в помутневшем взгляде Саши Новика. — «Не она…», но сердце, подскочив от внезапной радости, всё ещё частило, когда он наконец обернулся…
Тонкая фигурка в длинной плиссированной юбке и белой приталенной блузке уже растаяла в голубоватой полутьме кухни. Саша успел только заметить антрацитовый отлив волос, коротко стриженных, но упрямо взлохмаченных. В груди защемило, даже дышать стало трудно.
«Как у неё… — усмехнулся несбыточной своей фантазии Новик. — Если, конечно, постричь под нэпманшу 20-х годов»…
— Моя дочь, — проследив его взгляд, не то чтобы строго, но скорее с тревогой, пояснила «баб Маша». — Надежда Казанцева.
— Ага… — рассеянно кивнул Саша, с трудом оторвав взгляд от дверного проёма, где исчезла девушка.
— Эй?… — пощёлкал пальцами лейтенант Войткевич, окликая Новика, словно спящего. — Сверни баян. Разыгрался. Значит, так. Кто ты такой, я не знаю…
— Зато я знаю! — снова раздался тот же высокий голос, что одёрнул препиравшихся офицеров минуту назад. Девушка за спиной Новика снова объявилась на пороге кухни, с прижатыми к груди «кирпичом» ржаного хлеба и начатой пачкой немецкого «Schnitten Ol», бутербродного масла. — Он тот, кем назвался. Лейтенант НКВД Новик Александр Васильевич. Почти как Суворов. Однако сволочь вы, ваше благородие, не узнали…
Сердце снова ударило в Сашины рёбра.
— Настя?! — едва не опрокинув стул, развернулся он.
Счастливый немой смех и задушенные слёзы дрожали в тёмно-карих глазах девушки.
— Настька… — всё ещё не веря себе, Саша рванулся к ней, к Анастасии Пельшман, поймал смугловатое, круглое личико в ладони. — Ты как? Откуда здесь?
Глава 9. Городок наш ничего, населенье таково…
Отец, начальник кадрового отдела Главупра НКВД Крымской АССР Аркадий Пельшман, заскочил домой, в ведомственную квартиру на углу Набережной и проспекта Кирова, буквально на минуту.
— Немцы прорвали Перекоп, уже в Евпатории… — сообщил он нервной скороговоркой, заталкивая в
