Журнал «День и ночь» 2009 №4

Значит, не были любовью
Дальнеродственные чувства»,—
И решила сердцем хмурым
Век с роднёю не встречаться.

Полетела в гости к курам
И не только пообщаться —
Позаботиться о крове
С дармовой и сытной снедью
Надо было. Да и кроме —
Чтоб кудахтали над нею.

Ну, а тем уже напели,
Им уже настрекотали,
Напищали, насвистели
Про скандал в вороньем стане.
Но она отнюдь не дура
И подход сумела выбрать
К сытым и наивным курам —
Пусть ворона, но не выдра.
А хозяйская кормёжка,
Высота и мощь забора
И полёты «на немножко»
Не расширят кругозора.
Наплела им полон короб
Где летала, как страдала…
И ни спеси, ни укора
Курам, видевшим так мало.

Сказки плыли, как на Святки,
На насесте ближе к ночи:
Про хорьковые повадки,
И про лисьи, и про волчьи,
Про медвежью глуповатость,
Ястребиное нахальство,
Про сорочью вороватость,
Даже про воронье хамство.

Сочиняла — только слушай.
И молодки затихали,
Перепуганные клуши,
Ей сочувствуя, вздыхали.
Пощади нас, птичий боже,
Только в страшном сне приснится,
Что такое выпасть может
На судьбу несчастной птицы.
А ведёт себя как скромно!
Не спросив, куска не тронет!
Вроде как бы и ворона,
Только масти не вороньей,
Только с выходкой иною
И полётом не похожа.
Может, с перьев белизною
И душа светлеет тоже?!

И уже дивятся люди,
А особенно их детки,
Подают в широком блюде
Очень щедрые объедки.
Вроде бы и не просила,
Но разжалобить сумела.
Что там люди — злая псина
Примирилась, подобрела.
Благодарностью блистая,
Чистит клюв на пёсьих блохах.
Пропадай, родная стая,
В старых дрязгах, новых склоках.
Для неё утихли страсти
И желанья нет искать их.

Только перья прежней масти
Прорастают так некстати,
Не ко времени, крамольно
Прёт проклятое наследство.
А выщипывать их больно,
Только некуда ей деться.
Надо прятаться и наспех
Дёргать из живого тела,
Чтоб не выйти курам на смех.
Да и псина знает дело.

Усталые птицы на кочки присели.
Добрались до места — гуляй новоселье.