и тает как снег империяс берега мир отходитсказать всё легко и простоплачешься не за богаскажешь: пока и лёгкимстанет не то просторноне то неуместно вродеэто дело Харонавот и река и лодкаречи скользит в фарватерне попадая вечностьслышишь и пропадаюнет никаких империйа эта светла дорогаи неуместно стыдночто тебя понимаюи переплавив островапрелем горит в гортаникого называешь богомкого призываешь спиртомчистым горит здесь дворники до травы сгораетвывернув наизнанку берегв квадрате смертныйили его отрывок
Водонос
стачивается голос трётся о тёплый воздуххлебников выжил в омске выживет и другоймаленький в знаке рыбы тот ещё Иисусевстречает у каждой двери всех возвращённых домойперетирая кожи — он пожинает словохлебников этого города или владыко львастачивая подмётки в каждой рыбной тусовкеили же в хлевной лавкепроизнося уавынесет да не примет — примет да не скоромнода ничего не скушно — если цветёт свирельу недоумка на пастбищах пажитях по другомукажется птица с жабрамивнове летит в сиреньсегодня какой-то остров волны забили с морячто не читаешь видится сколько то февралярваное словно рубище хлебникова файерволавремя проснуться в этом восточном Генисаретесколько спросили времени?четыре и ночи и днястачивает как волос это густое времяа водонос приносит воду к вернувшейся рыбев древесность её гнезда— она говорит нас вынут?— он говорит не заметятчерез считалку дна
Теотиукан
на всякий стиль найдётся адресатзажгись метель — в две теменные доли —размокшая газета от зимылетит по ветру как на договоретакой вот местный теотиукан:горчица перец — в полведра разорадве первых доли здесь весна виднаа в третью — не смешна —идём по поясв земле в песке в пожарах и в бытуа в небе, распивая альфу с бетой,пшеницы корни молятся на ту
