— Не говори глупостей. Никуда я не пойду.
Мэрион обиженно надулась, но надолго ее не хватило — через пару секунд она уже вновь весело болтала, расспрашивая меня о причинах отсутствия на занятиях. Я крепилась как могла, и вскоре Мэрион, убедившись, что ничего интересного выпытать не удастся, фыркнула и оставила меня в покое. Помимо воли из моей груди вырвался облегченный вздох. Закончив в тишине и покое обед, я отнесла тарелки в посудомоечное устройство и неторопливо пошла в сторону павильона для практических занятий по зельям.
Оказавшись наконец дома, я плюхнулась на кровать и, немного поднапрягшись, сумела-таки, не вставая, доставить из холодильника молоко с сыром. — Воистину, лень — великая вещь, — поделилась я с Фарькой, пока продукты плыли от двери к тумбочке. Иначе черта с два я бы столь блистательно овладела левитацией. Ох… Тут обнаружилось, что местонахождение хлеба мною напрочь забыто, а в подобных условиях раздобыть его лишь силой магии было решительно невозможно, так что я все же прошлепала на кухню, где обнаружила остатки буханки в самом подходящем месте — сушилке для посуды. Недоуменно подняв брови, я прихватила нож и вернулась в спальню, где принялась-таки за анализ всего произошедшего за день.
Собственно, касательно обнаружения мною трупа Галя Траэра и самого факта его убийства думать было особенно не о чем — по моему глубокому убеждению, расследование убийства — прямая обязанность полиции, вот пусть она им и занимается, я же все, что знала, — рассказала. Но оставался еще вопрос с драконом-оборотнем. Если я что-то понимаю, то так просто мне от одногруппников не отделаться, и предложения поближе познакомиться с нашим чешуйчатым соседом будут поступать еще довольно долго. Проблема только в том, что я не испытываю ни малейшего желания вступать в какие-либо отношения с сильным темным магом, пусть и лишенным временно возможности колдовать. Интересно, а что подвигло моих предшественниц стать подружками старого дракона? Какую они в этом нашли пользу? Хотя… силу оборотень утратил, но знания остались при нем. Может, все же стоит прогуляться к излучине Каппы? Парочка заклинаний мне бы не помешала… Мечтательная улыбка расплылась на моем лице, когда я попыталась представить себя в роли темной волшебницы, но мои размышления грубо прервали. Причем самым банальным образом.
— Ыр! — вякнул невесть откуда взявшийся Фарька, вскакивая на кровать.
— Брысь, — смахнула я с покрывала это чумазое чудовище. — И в каких лужах ты валялся? Пошли купаться.
Встав, я направилась в ванну, и оцелоту ничего не оставалось, как, недовольно ворча себе под нос, потрусить следом.
Весь остаток вечера я корпела над конспектом для мсье Голльери, поскольку никаких сомнений в том, что он не забудет проверить свое задание, я не испытывала, а, зная его нрав, быть пойманной с недоделанной работой мне совершенно не хотелось.
Утром Академия гудела, словно растормошенный улей. Об убийстве преподавателя стало известно всем и каждому, так что при виде оживленно обсуждающих что-то студентов можно было сразу понять, о чем спич. К счастью, моя роль во вчерашних событиях осталась за кадром, и мне удалось сравнительно спокойно прибыть на лекцию, где мсье Голльери, ехидно ухмыляясь, пролистал мой конспект и недовольно признал:
— Неплохо. Но постарайтесь в дальнейшем занятий не пропускать.
— Да, мсье, — потупив взор, кивнула я.
Потеряв ко мне всякий интерес, преподаватель вернулся к событиям полутысячелетней давности, и подавляющая часть студентов послушно склонилась к конспектам, лишь самые смелые продолжали перекидываться записками с предполагаемым именем Убийцы.
Через два часа, в перерыве между лекциями, я только собралась забежать в кафе, дабы перехватить чашечку шоколада, как снизу раздалось:
— С'ой!
Привычно пролевитировав Фаря на плечо, я осведомилась:
— Стою. Что дальше?
— Пош'и на у'ицу, — распорядился временный главнокомандующий.
Зная из предыдущего опыта, что задавать вопросы или, упаси господи, спорить совершенно бессмысленно, я выбралась из здания и тут же получила следующие указания:
— На'ево. И тихо.
После того как мы, пробираясь вдоль стены, преодолели треть здания, Фарь вновь велел:
— С'ой. — А затем, совсем тихо: — С'ушай.
В легком недоумении я огляделась и уже совсем было собралась снова поиграть с ним в воздушный шарик, как до меня долетел разговор из окна первого этажа.
— Итак, господа, думаю, ситуация предельно ясна. — Этот голос был мне незнаком, но вот недовольное контральто, которым была произнесена следующая реплика, точно принадлежало мадам Паоле.
— Куда уж яснее. Если убийцу не найдут, то Академия станет богаче на двести тысяч марок. Если же обнаружится умник, разоблачивший преступника, то половина достанется ему.
Фарька возбужденно подпрыгнул, я же не успела толком осознать услышанное, как раздался обиженный голос ректора:
— Какое-то глупое у Галя завещание. А нельзя ли его опротестовать?
— К сожалению, нет. — Снова незнакомец.
Возникла пауза, в течение которой из окна, изобразив небольшое облачко, высунулся мсье Бьорек, подмигнул мне и, втянувшись обратно, заговорил:
— А вы, коллега, найдите убийцу своего сотрудника, глядишь, и деньги из Академии не утекут.
— Неплохая мысль, — оживился ректор, но уже через секунду стушевался и пробормотал: — Только вот
