И долго смотрел на нее лукавыми сладкими глазами. Оля смутилась и обиделась. Ей и без того казалось, что она слишком полная, а тут он еще намекает на ее “большое” тело. Если б его мама в этот момент не позвала пить чай, Оле наверняка удалось бы учинить вожделенную ссору — уж больно случай подходящий, гнев даже инсценировать не нужно.
За чаем его родители устроили Оле настоящий допрос: где учится, из какой она семьи, почему перевелась из Московья. На последний вопрос Оля честно отвечать не стала, заявила, что ей интересны космические технологии. Потом отец Якова спросил, когда у Оли день рождения.
— Нескоро, — отмахнулась она. — В середине мая.
— Мы тебе машину подарим, — сказал он.
У Оли отвисла челюсть.
— А квартиру — на диплом. Если здесь. Если в Московье, то чуть подождать придется. Да? — он вопросительно посмотрел на Якова.
— Вполне, — согласился тот. — Лучше подождать, и в Московье.
Оля со стуком захлопнула рот. Никакого чая ей больше не хотелось. С трудом отсидела положенные полчаса, потом сказала, что не голодна и перебралась в гостиную.
— Я хочу домой, проводи меня, — сказала она, как только Яков к ней присоединился.
— Так рано?!
— Завтра, между прочим, в Академию, а еще сколько ехать.
— Какие проблемы? Ты можешь переночевать у меня.
— Я хочу спать.
— Ну и поспишь.
— С тобой? А родители?!
— Они ничего не скажут. Даже если б мы с тобой занимались любовью, а они вошли бы в комнату, они извинились бы и вышли.
Оля не могла понять такой свободы нравов. Яков принялся ее уговаривать. Потом заявил, что не выпустит ее из квартиры. Оля уже почти в истерике, не надеясь на успех, выложила следующий аргумент:
— Я устала, понимаешь?! И вообще, я еще маленькая для подобного времяпровождения!
Яков посмотрел на нее очень внимательно:
— Ты в самом деле так считаешь?
— Да!
— Если ты так думаешь, значит, и на самом деле маленькая.
В метро Оля спросила:
— Твои родители всегда так шутят? Насчет подарков и прочего? А то я себя идиоткой чувствовала.
— Они не шутили. И насчет квартиры в Московье… Я потом с отцом перемолвился, может, в Америку уедем.
— Не поеду ни в какую Америку.
— А куда ты хочешь?
— На Венеру! — выпалила Оля.
Яков скривился:
— Там нет ничего, кроме грязи и уголовников. И вкалывают там все. Мы поженимся и поедем в Америку.
— Я не выйду за тебя замуж.
Яков снисходительно отмахнулся:
— Все уже решено. Ты моим родителям понравилась.
— Зато они мне не понравились! И ты мне тоже не нравишься! И вообще, я другого люблю. Между прочим, он говорит, что на Венере очень красиво.
— Это ты с ним собралась на Венеру?
— Да, с ним!
— Да что ж это за мужик — тащить женщину на Венеру? — сказал Яков с таким презрением, что Оля взвилась:
— Он в тыщу раз лучше тебя! Умный, воспитанный, честный! И мне с ним хорошо. И еще он не трус!
— Зато нищий. Хватит кричать, я ж не дурак. Если б он в самом деле был таким прекрасным, ты сейчас была бы с ним.
“И была бы, если б он позвал”, — чуть не сказала Оля.
— Моя мать тоже отцу говорила что-то подобное. И ничего, двадцать пять лет прожили. Так что не надо капризничать. Я понимаю, ты боишься, — он гаденько улыбнулся и приторно посмотрел на нее, — я ж давно
