этого здания, где мне не хватает воздуха, вот тогда…». Мой взгляд скользнул на подол моего подвенечного платья.
– Лина! – закричала я не своим голосом. Мы называли Каролину уменьшительным именем. – Посмотри, что случилось с моим платьем! На нем же пятна! Нужно быстро что-нибудь придумать, цветочек, что ли прицепить, чтобы скрыть их. Как это могло произойти?
Лина не ответила мне. Она кричала. В принципе тогда, наверное, кричали все, кто был с нами в зале. Все, кроме Роланда. Он быстро подошел ко мне, обнял и вывел из зала.
Все было кончено, но я этого не понимала – не хотела понимать. «Сердце с визгом с небес на нули…». Я стала вдовой, практически не став женой.
Влада убили. Застрелили из ружья.
Девушка.
Юлиана.
Глава 16
«Твое имя давно стало другим,
глаза навсегда потеряли свой цвет.
Пьяный врач мне сказал – тебя больше нет,
пожарный выдал мне справку, что дом твой сгорел.
Но я хочу быть с тобой, я хочу быть с тобой,
я так хочу быть с тобой, я хочу быть с тобой
и я буду с тобой…»
Наутилус Помпилиус
Сколько прошло времени? День? Неделя? Месяц?
Я ничего не понимала тогда, жила, как во сне. Скорее, существовала. Не было смысла жить. Хотя Роланд не отходил от меня ни на шаг – боялся, наверное, что я с собой что-нибудь сделаю.
Но я и не собиралась. Мне было плевать.
Лишь однажды я спросила Роланда:
– Что с ней?
Не нужно было объяснять, кого я имею в виду.
– Она сядет надолго, я обещаю тебе!
Я ему верила, я знала – он не солжет. Роланд никогда не лгал мне, даже чтобы успокоить.
Все для меня тогда потеряло значение…
Запись из моего дневника того времени напоминала скорбящее письмо, письмо в никуда.
«… Вот и нет ничего… Пустая квартира, не политые цветы, погашенные свечи… Мой дом. Странное название, но отныне это так.
Рита переезжает к Фредди.
Как мне жить там одной? С этими воспоминаниями, со своей болью. В одиночестве.
Его вещи… Одежда, мебель, фотоальбом…
И кажется, вот сейчас в замочной скважине скрипнет ключ, находя нужную ячейку, дверь откроется, и в коридоре послышатся шаги. Его шаги. Но…тишина. Нет, – говорю себе. – Нет шагов.
Я даже не сказала ему, как сильно я его люблю. Банально, глупо. Он и так это знал.
Утешение… Никого нет. Бессмысленно страдать. Он любил, когда я улыбалась…».
И фраза, которую я прокричала в темноту:
«Мне трудно без тебя! Труднее, чем против тебя…».
А потом появился он – Кхатемун.
Куда уходят люди после смерти? Никто не скажет, кроме них самих. В «лучший мир»? А может, в тот мир, который они сами себе придумали?
У наших мертвых был такой мир. В него уходили те, кто не хотел меняться, кто любил борьбу и силу. Наши хищные, которые хотели оными быть. Они любили созданный ими самими мир, там все были мертвы, но делали вид, что живы. Но некоторых из них все так же тянуло к живым. Иногда они приходили в наш мир через только им известные лазейки или порталы. Они не помнили, кем были при жизни, и приходили будоражить умы случайных хищных в случайных племенах.
Кхатемун был из этого мира.
Великий воин – он был великолепен: высокий, смуглый, черноволосый. Знойный. Хоть на обложку глянцевого журнала. Он был похож на ребят из модельного агентства, в котором я работала, и в то же время кардинально от них отличался.
А еще он был недоступен. «Не от мира сего», – можно было подумать о нем. Хотя так и не поймешь, сколько правды было в этом выражении.
Он смотрел на мир глазами мужчины, который все может, которому все по плечу. Столько уверенности было в его взгляде, столько стали.
Однажды он просто пришел, почти лишенный одежды, и постучал в дверь. Лаура впустила его, она не могла не впустить. Было великим оскорблением не впустить умершего хищного в дом, таков был закон. Мы должны были принять его со всеми почестями, которых только мог удостоиться бывший член племени саки. Хотя, никто не знал, саки ли он был – это трудно прочесть после смерти. После смерти все границы стираются.
Мы с Ритой гуляли в парке, а когда пришли домой, то он уже сидел на диване и пил ароматный кофе. Я не знаю, помнят ли умершие вкус кофе, но этот, похоже, не помнил и удивлялся, словно пробует его в первый раз. Я вопросительно посмотрела на Фреда Гантера.
– Он умерший, – пояснил он. – Из мира, куда уходят хищные после смерти. Он говорит, его зовут Кхатемун.
– Все хищные после смерти отправляются в какой-то призрачный мир? – удивленно спросила Рита.
– Нет, не все, но некоторые не в силах отказаться от сил, которые накопили за свою жизнь, и уходят в мир, где они им еще подвластны, – сказал Фредди.
– Но тогда можно определить, кем был хищный при жизни! – с надеждой произнесла я. – Если он сохраняет свою силу!
– Это не Влад, Полина! – резко воскликнул Фред. – Но и при этом очень трудно определить, границы сил стираются, она становится однородной, похожей по свойствам на другие. Там у них имеет значение лишь ее количество…
– Зачем он пришел к нам? – задумчиво спросила я.
– Не знаю, – Фред пожал плечами. – Он и сам, возможно, не знает…
Я подошла к Кхатемуну. Искушение было таким большим, что я не могла сопротивляться.
– Привет, – сказала я, улыбаясь. – Ты – Кхатемун? Меня зовут Полина. Я пророчица саки.
Кхатемун посмотрел на меня удивленно, а затем неуверенно улыбнулся.
– Скажи мне, появлялся ли в вашем мире человек, очень сильный человек в последнее время? – не унималась я. – Наш вождь совсем недавно умер, и я подумала, может, ты видел его там, в своем мире…
– Полина, Кхатемун не сможет ответить на твой вопрос, – сказал незаметно подошедший Фред. – Во-первых, твое «в последнее время» для него ничего не значит. Время там идет совершенно по-другому. Если для нас прошел месяц после смерти Влада, то там прошло гораздо больше. Во-вторых, этот мир настолько велик, что, даже если Влад там, Кхатемун мог никогда и не встретить его…
– Очень жаль… – разочаровано произнесла я.
Что ему было нужно ему среди нас? Никто не знал. Фред говорил, что он, скорее всего, тоже не знал. Но его тянуло к живым – это было очевидно. Закон племени гласил, что мы должны всячески поощрять
