– Прости меня, но я не могла иначе…
– Да, знаю я…
– А знаешь, что странно, – сказала я. Роланд поднял на меня заинтересованный взгляд. – Странно то, что говорил мне Мишель. О Кире. Влад мне то же самое сказал, когда мы говорили о моем неродившемся ребенке, которого он убил много лет назад.
– Что сказал? – не понял мой друг.
– Что этот ребенок, моя дочь должна была убить меня…
Глава 35
«Ты говоришь, что не хочешь быть
Никому никогда рабой.
Я говорю, значит, будет рабом
Тот, кто будет с тобой…»
Наутилус Помпилиус
Весь следующий день я провела в постели, пялясь в голубой экран и разгадывая кроссворды. Мне было уже гораздо лучше, я три раза в день пила бурду, которую мне готовила Лаура, и, признаться, она мне помогала. Силы возвращались ко мне, а вместе с ними и желание действовать. Но Влад категорически запретил мне вставать с постели. Правда, я ненадолго ослушалась его и сходила в ванную, чтобы принять душ, и чувствовала себя после него просто великолепно. Я переоделась в чистую пижаму, заботливо принесенную мне моей любимой сестренкой.
– Тебе нужно восстанавливаться, – сказал Влад. – Истощение – это не шутка!
Мне ли нужно было говорить о шутках! Я готова была выпрыгнуть из постели и рыскать по городу в надежде узнать что-то о Чернокнижнике. Сейчас, когда поиски моей дочери достигли апогея, я просто не могла лежать в кровати!
Рита провела рядом со мной полдня и рассказала о том, что их отношения с Фредди разваливаются на глазах. Она говорила, что очень любит его, и я видела, она едва сдерживается, чтобы не зарыдать. Мне было искренне жаль свою сестренку. Я была уверена, она смогла бы сделать счастливым любого, она из тех женщин, что готовы окружить своего мужчину лаской и вниманием, стирать его вещи, готовить ему еду, воспитывать его детей и не вмешиваться в его дела. Эта ее черта была тем более странной, поскольку ее взрывной характер знали все. Однако, на Фреда Гантера эти взрывы не распространялись. Не распространялись они так же на меня и Влада, а с недавних пор, еще и на Роланда. Рита чтила семейные узы, даже если это были просто узы крови. Роланд так и не признал, что Александр Вермунд был его отцом, для него отцом до смерти останется Альберт Грид.
В середине дня лицо моего друга, освещенное лучезарной улыбкой и украшенной моими любимыми ямочками, просунулось в полуоткрытую дверь.
– Не спишь? – спросил он.
– О, Роланд, ради бога, спаси меня от этой убийственной скуки! – я театрально заломила руки и закатила глаза, чем заставила его громко рассмеяться. – Влад запретил мне выходить. Да что там, он запретил мне вставать с постели! Как он еще разрешил мне моргать и шевелить руками?!
– Что ж, не могу его не поддержать в этом, – улыбнулся мне Роланд, усаживаясь на моей постели. – Истощение – не шутка!
– Вот-вот, он тоже мне так сказал! Но я уже чувствую себя превосходно, я могла бы порхать, как бабочка!
– Послушай, Полина, я видел, как сильнейшие воины угасали за несколько дней, потому что не рассчитали и выложились больше, чем имели право. Они нанесли непоправимый ущерб своей целостности и погибли, и никто из их соплеменников не мог им помочь, поделиться с ними! Это страшно…
– Ну, ладно, убедил, – проворчала я. – Полежу еще один день, но завтра уже никто не сможет удержать меня в постели!
– Влад ищет следы Чернокнижника по всему городу, он позвонил всем, кому только мог позвонить. Поверь мне, Поля, если Тан в городе, мы найдем его!
– О, я в этом не сомневаюсь! А потом я собственноручно убью его снова!
Роланд улыбнулся.
– А вот в этом я не сомневаюсь! – а потом добавил уже серьезно. – Рад, что ты жива, Полевая! И рад, что ты больше не Охотник…
– О, это было так мучительно для тебя? – поддразнила его я.
– Это было… пикантно!
– Иди ты! – я швырнула в него подушкой.
– Рол, о том, что ты сделал… – начала было я.
– Я ничего не делал! – отрезал он. – И вообще, у меня для тебя новость. Мне кажется, что у меня… появился интерес к одной женщине.
Это было неожиданно.
– Кто она? Я ее знаю? – поинтересовалась я.
– Не хотелось бы форсировать события, – уклончиво ответил мой друг. – Обещаю, что скажу тебе, когда все будет более определенным…
– Какая таинственность! – сказала я. – Что ж, буду ждать…
Я была рада за Роланда, что в его жизни появился кто-то, кто впервые за столь продолжительное время вызвал у него неподдельный интерес. Какое-то время назад ему нравилась Лина, моя деторожденная, но она вскоре отдала предпочтение Алишеру, парню с востока, которого Влад недавно принял в наше племя, и казалось, у них все складывается хорошо. Меня пугало то, что Роланд мог все еще питать ко мне романтические чувства, потому что мне не хотелось терять его как друга. Как писал Ричард Бах: «Дружба – это наивысшая форма отношений между людьми. Когда приходит любовь, дружба умирает…»[13]. И мне совсем не хотелось бы, чтобы умерла наша. Когда-то Роланд уже признавал, пускай и косвенно, что чувствует ко мне нечто большее, чем простую привязанность, но уверил меня – это никак не повлияет на наши с ним взаимоотношения. Но потом, в своей квартире, когда я все еще была обременена силами Охотника, он поцеловал меня, и этот поцелуй был явно не дружеским. Так что да, я была рада, что в его жизни кто-то появился!
Остаток дня мы провели, валяясь на кровати и просматривая мои любимые фильмы. Позже к нам снова присоединилась Рита, и мы дурачились уже втроем. Я снова была дома, снова была саки и была почти счастлива. Для счастья мне не хватало лишь одного – моей дочери Киры, которая томилась в руках у Чернокнижника. Но я была уверена: скоро я найду ее, и мы снова заживем прежней, счастливой жизнью.
Я не заметила, как провалилась в сон. Наверное, силы еще не совсем вернулись ко мне, потому что я не могла совладать с сонливостью в конце дня. Я проснулась, когда уже стемнело, от того, что дверь комнаты скрипнула и вновь закрылась. Я заметила фигуру, крадущуюся в сторону ванной комнаты.
– Эй, – сказала я.
– Спи, – ответил Влад шепотом. – Я в душ!
Я вспомнила, что нахожусь в его комнате с тех самых пор, как он занес меня, полумертвую в дом.
– Как дела? – спросила я, усаживаясь на постели.
– Пока без изменений, – ответил Влад, на ходу снимая майку. – Как ты себя чувствуешь?
– Истощение, оно...повлияло на мои...Это пройдет?
– Ты будешь чувствовать себя лучше, – ответил вождь саки, усаживаясь подле меня на постель.
– Я не чувствую своего присутствия там...в том мире, где я жила. Неужели, с силами Охотника
