вами, только если будет дан «зеленый свет», и в этом случае он вручит вам оружие.
— Тип и модель?
— Обычный «Ремингтон-700», сделанный на заказ, — сказал Гутенбург. — Но если Чернопов будет опережать Жеримского в рейтинге, ваша помощь может не понадобиться, и в этом случае вы вернетесь в Вашингтон через день после выборов. Боюсь, вся ваша миссия окажется мыльным пузырем.
— Надеюсь, так и будет, — усмехнулся Коннор и ушел, не пожав руки Гутенбургу.
— Боюсь, они мне так выкрутили руки, что я не мог отказаться, — признался Коннор жене, укладывая в чемодан еще одну синюю рубашку.
— Ты
— Он был очень отзывчив, — сказал Коннор. — И не возражает, чтобы я начал работать на месяц позже. Кажется, декабрь — это всегда очень спокойное время.
Коннор надавил на свою одежду, чтобы втиснуть в чемодан косметическую сумочку. Он уже жалел, что не дал Мэгги уложить свои вещи, но не хотел, чтобы она увидела кое-что, что не согласовывалось с его рассказом о предстоящей поездке. Он сел на чемодан, Мэгги защелкнула замок, и они оба, смеясь, упали на кровать. Коннор обнял ее и слишком долго не отпускал.
— Все в порядке, Коннор? — спросила она.
— Все в порядке, дорогая, — ответил он, разжимая объятия.
Он поднял чемодан и снес его вниз по лестнице.
— Прости, что я не смогу быть дома в День благодарения.[32] Скажи Таре, что я надеюсь увидеть ее на Рождество, — сказал он Мэгги, когда она провожала его к выходу. Перед домом стояла машина, которой Мэгги раньше никогда не видела.
— И Стюарта тоже, — напомнила она.
— Да, конечно, — сказал он и положил чемодан в багажник. — Будет приятно его вновь повидать.
Он еще раз обнял жену. Но на этот раз он ее быстро отпустил.
— Слушай, а что мы подарим Таре на Рождество? — неожиданно спросила Мэгги. — Я об этом даже не подумала.
— Когда ты увидишь ее последний телефонный счет, тебе не нужно будет об этом думать, — ответил Коннор, садясь за руль.
— Я не помню эту машину, — сказала Мэгги.
— Это машина компании, — объяснил он и включил зажигание. — Кстати, скажи отцу Грэму, что в субботу ему придется найти себе другого партнера для бриджа.
Не сказав больше ни слова, он тронул машину с места. Он не любил долгих прощаний с Мэгги и всегда старался уехать как можно быстрее. Он посмотрел в зеркальце заднего вида. Мэгги стояла у конца подъездной дорожки и махала ему рукой, когда он свернул на Кембридж-плейс и поехал в аэропорт.
Подъехав к аэропорту имени Даллеса, он свернул на долговременную стоянку, спустился по пандусу, взял билетик из автомата и припарковал машину в дальнем углу. Заперев машину, он пошел в аэропорт. Там он поднялся на эскалаторе к стойке регистрации пассажиров компании «Юнайтед Эйрлайнз».
— Спасибо, мистер Перри, — сказала регистраторша, проверив его билет. — Посадка на рейс 918 начнется очень скоро. Пожалуйста, пройдите на выход С-7.
Пройдя через контроль безопасности, Коннор направился в зал посадки на свой рейс. Он сел в дальнем углу, и когда пассажиров пригласили на посадку, занял свое любимое место в самолете — в хвосте у окна. Через двадцать минут капитан объяснил, что хотя самолет вылетит с опозданием, он все же приземлится вовремя.
В это время в зале ожидания молодой человек в синем костюме набрал номер на своем сотовом телефоне.
— Да? — ответил голос.
— Агент Салливен говорит из «Каретного сарая». Птичка улетела.
— Хорошо. Позвоните снова, когда полностью выполните задание.
Молодой человек выключил свой сотовый телефон и спустился на эскалаторе в цокольный этаж. Он подошел к машине, стоявшей в дальнем углу, отпер ее, выехал наверх, заплатил за стоянку и поехал на восток.
Через полчаса он вернул ключи от машины в агентство и расписался. Запись показывала, что машина была взята на его имя, и он же ее вернул.
— Вы абсолютно уверены, что нет никаких следов его существования? — спросила Элен Декстер.
— Никаких, — ответил Гутенбург. — Не забудьте, что он — НСП. Он с самого начала не числился ни в каких документах компании.
— А как насчет его жены?
— Почему она должна что-то заподозрить? Его ежемесячное жалованье поступало на их общий счет в банке. Она знает только, что он ушел на досрочную пенсию и первого января поступит на работу в фирму «Вашингтон Провидент».
— Но есть еще его бывшая секретарша.
— Я перевел ее в Лэнгли, чтобы за ней присматривали.
— В какой отдел?
— Ближнего Востока.
— Почему именно туда?
— Чтобы она находилась в управлении в их рабочие часы — то есть с шести вечера до трех часов ночи. И в следующие полгода я так загружу ее работой, что она будет слишком утомлена, чтобы думать о чем-нибудь другом, кроме того, чем она станет заниматься, выйдя на пенсию.
— Хорошо. Где сейчас Фицджералд?
— Он летит над Атлантическим океаном. Через четыре часа он приземлится в Лондоне, — Гутенбург посмотрел на часы.
— А машина?
— Уже возвращена в агентство. Ее сейчас перекрашивают и ставят на нее новый номерной знак.
— Как насчет конторы на М-стрит?
— Ее сейчас начинают переоборудовать, и в понедельник она поступит в распоряжение агентства по торговле недвижимостью.
— Вы, кажется, все продумали, кроме того, что случится, когда он вернется в Вашингтон? — сказала Декстер.
— Он не вернется в Вашингтон, — ответил Ник.
В лондонском аэропорту Хитроу Коннор встал в длинную очередь к паспортному контролю. Когда он дошел до контроля, чиновник проверил его паспорт и сказал:
— Желаю вам приятного отпуска в Великобритании, мистер Перри.
В маленьком прямоугольнике, перед которым стоял вопрос: «Сколько времени вы намерены провести в Великобритании?», — Коннор написал: «Две недели». На следующее утро в аэропорт должен будет приехать мистер Лилистранд.
Когда он вышел из третьего терминала и сел в автобус, идущий до городского вокзала «Виктория», за ним наблюдали два человека. Через сорок две минуты те же два человека увидели, как он стал в очередь на такси. Они порознь последовали за черным такси до отеля «Кенсингтон Парк», где один из них уже заранее оставил для него пакет у портье.
Заполняя регистрационный листок, Коннор спросил:
— Нет ли для меня чего-нибудь?
— Да, мистер Лилистранд, — ответил портье. — Нынче утром какой-то джентльмен оставил для вас
