Мифы Первой мировой

§10. Разрушение препятствий перед штурмом возможно только в редких случаях. Кроме ночного времени, можно воспользоваться туманом, снегом, сильным дождем, пылью и тому подобными случаями.

Приказания свыше ждать не приходится, так как, пока оно придет, удобный момент может быть упущен, поэтому ротному командиру необходимо проявить личный почин и послать команду охотников–рабочих, которые, подобравшись скрытно к препятствию, например, к проволочной сети, ложатся на спину, подползают под проволоку и режут ее особыми ножницами, которыми снабжаются штурмовые части. Следует попробовать выдернуть и повалить колья.

Если при штурмовых частях имеются саперы, то они назначаются в помощь пехоте.

§ 11. Не всегда удается устроить проходы в препятствиях перед штурмом, поэтому надо уметь их преодолевать.

Чтобы успешно преодолеть препятствие и при этом понести возможно меньшие поте­ри от неприятельского огня, необходимо появляться перед препятствием скрытно и неожиданно и преодолевать его без шума и стрельбы.

Способы преодоления должны быть настолько просты и усвоены, чтобы всякий рядо­вой мог самостоятельно преодолеть препятствие, поэтому крайне необходима практи­ка мирного времени.

Преодолевать препятствие следует быстро и широким фронтом, а не толпиться, иначе атакующий понесет большие потери.

Для облегчения преодоления препятствий штурмовые части снабжаются топорами и ножницами.

§ 12. В тех случаях, когда атакующему удалось окопаться или залечь в мертвом пространстве вблизи препятствия, можно воспользоваться для облегчения преодоле­ния его легкими вспомогательными средствами, доставленными скрытно (ночью или по ходам сообщения) к предштурмовой позиции. Такими вспомогательными средствами служат: легкие мостки, плетни, земляные или набитые соломою мешки для забрасыва­ния препятствий.

Во время преодоления препятствия, следует держать гребень укрепления или окопа под пулеметным огнем, а также забрасывать защитников ручными гранатами.

Если штурм не удался, то не следует отходить далеко назад, а залечь и поста­раться окопаться, чтобы можно было повторять штурмы с возможно близкого расстоя­ния, пока не удастся овладеть позицией противника.

Ворвавшись в укрепление, следует сейчас же приспособить его в свою пользу: за­градить выход, занять горжу [тыльную часть укрепления. —Е. Б.], устроить закрытия (траверсы) от флангового огня соседних участков, осмотреть блиндажи, разыскать проводники от фугасов, поставить пулеметы и сделать им закрытия.

Отступающего противника из укрепления преследуют огнем».

Фактически здесь в концентрированном виде излагается многое из последующей тактики штурмовых групп. Тогда почему же русская армия не смогла быстро взять ав­стрийский Перемышль», не самую сильную крепость, и укрепления Восточной Пруссии? Отгадка кроется в самой инструкции — необходимы квалифицированные кадры, надлежащее обучение тактике штурма еще в мирное время и необходимое снаряжение. Как мы увидим в соответствующей главе, Российская империя имела серьезные проблемы по всем трем пунктам. Поэтому русской армии пришлось учиться новым приемам не столько по своим инструкциям, сколько у союзников и у противников. Притом что именно союзники называли закрытую сапу «русской».

Впрочем, британцы еще раньше внимательно наблюдали за боями с японской стороны и также составляли отчеты. Например, полковник Хьюм (Hume), британский атташе в Токио, дал ценную информацию о выкапывании траншей во влажной почве, защите под­земных сооружений от газа и минной войне. Многие приемы, как мы видели, отраба­тывались на предвоенных учениях в Англии. Но и англичане оказались не готовы к большой войне.

Уже в сражении под Ипром 1914 г. нередко возникали ситуации «слоеного пирога», когда наступающий, перемахнув через линию окопов, бежал дальше, а защитники пря­тались по блиндажам. При этом штабы теряли оперативную связь с атакующими. Затем обороняющиеся снова занимали стрелковые позиции и отсекали прорвавшихся. Такой «пирог» держался днями и даже неделями. А иногда окруженные на переднем крае даже не подозревали о своей участи. Поэтому стали необходимы «чистильщики око­пов», добивавшие спрятавшихся. Например, по данным В. Клембовского, 21 декабря 1915 г. при атаке Гартманвейлерскопфа чистильщики 5–го стрелкового батальона не взяли ни одного пленного, тогда как 21–й батальон соседнего, 153–го полка, где чистильщиков не было, захватил 1300 пленных.

Первый «рейд» во вражеские траншеи на Западном фронте состоялся уже 4 октября 1914 г., когда английский взвод под командованием лейтенанта Беквита Смита ата­ковал немецкую траншею. Рейды обычно проводились в целях разведки—изучения ре­льефа, неприятельских заграждений, войск, захвата пленных, подслушивания разго­воров… К тому же они поднимали боевой дух солдат. Пехотинцы учились действо­вать ночью, использовать ножи, дубинки, кастеты, мягкую обувь и более подходящую для траншей одежду, затемняли лица…

Помимо артиллерийского и минометного огня, наилучшим пехотным средством разру­шения проволоки считались удлиненные заряды из шеста с привязанными к нему пи­роксилиновыми шашками или зарядами тола. Также применялись гранаты, топоры с длинными рукоятями, ручные ножницы, более удобные, чем ружейные, гарпуны, подтягивающие полосы заграждений, брезентовые и проволочные мосты, набрасываемые на проволоку.

Еще в августе, по запискам Я. М. Ларионова, использовались передовые пункты, ложные окопы и дополнительные позиции артиллерии, затрудняющие воздушную развед­ку.

Бои у Немана, ноябрь: «Расстояние между позициями не превышало 600—700 шагов, но приходилось взять систему проволочных заграждений и скрытыя орудия, и пулеме­ты в долине, и заграждения перед неприятельскими траншеями на горе и почти не­приступные окопы с блиндажами, укрепленные кольями и цементированные. Артиллерия и с той, и с другой стороны находилась за горами, под прикрытием, но сначала не работала, чтобы не выдать своего расположения…

Как бы то ни было, но подойти к заграждениям большим колоннам оказалось невоз­можно и пришлось готовиться к атак и переходу на дно долины к проволочным загра­ждениям при помощи «сапов», винтообразных, змейкой, окопов по склонам горы, ко­торыя бы привели значительныя наши силы к первому ряду проволочных заграждений».

Внезапная атака оказалась удачной: «В 5 1/2 час. утра один из сибирских стрел­ковых полков ринулся на приступ. Быстро смяли первыя полуразрушенныя проволочный заграждения, на дне долины захватили тяжелыя орудия и пулеметы, так и не успев­шие выстрелить, и бросились на разрушенныя артиллерией заграждения у блиндажей, проникли в превосходный несколько–ярусныя окопы, выбивали оттуда немцев штыками, затем попали в коридоры, соединявшие окопы, взяли штыками превосходные кольцевые блиндажи (вокруг всей горы) и зашли в тыл немецким батареям… Взято совершенно целых 21 тяжелое орудие, причем 15 перевез я сам, 16 пулеметов (многия орудия и пулеметы были заряжены), тысячи снарядов, много пулеметных лент, прожектор, я нашел прибор для пускания ракет в вид большого револьвера, заряжающагося патро­ном, как наш дробовой, трубы Цейса, много телефонов с микрофонами, перевязочный пункт в окопах с материалами и пр.».

Однако в приказе войскам 4–й армии 1 мая (18 апреля) 1915 г. № 668 отмечалось, что русские войска все еще недостаточно усвоили уроки Русско–японской войны, от­раженные в уставах, и опыт первых месяцев мировой войны: «При обороне все еще замечается стремление к сплошной линии окопов. Даже в тех случаях, когда прихо­дилось занимать заранее подготовленные в инженерном отношении позиции, из ряда опорных пунктов, находившихся в самой тесной огневой связи, войска сейчас же, как бы боясь промежутков, начинали соединять опорные пункты длинными окопами, и опять получалась сплошная линия. Между тем такие сплошные линии укреплений в полевой войне крайне невыгодны. Они не усиливают, а ослабляют обороноспособность позиции, так как окопы поглощают много войск, получается тонкая линия и слабые резервы. В случае прорыва в одном месте легко сдает и вся