Стюард докладывал, не теряя хладнокровия:
— Выглядит он странно, сидит съежившись, словно боится к чему-нибудь прикоснуться…
— И что он, по-вашему, намерен сделать? — спросил Говард.
— Трудно сказать. Угроз никаких не было, по крайне мере пока…
— Ладно, пойду взгляну на него.
Креймер ждал в нетерпении. Командир бросил сдержанно:
— Добрый вечер, сэр. Стюард сообщил мне, что у вас что-то случилось…
Креймер показал на своего спящего соседа:
— Уберите его… — он запнулся и взял себя в руки. — Хорошо. Прежде всего я не сумасшедший и не собираюсь похищать самолет, хотя то, что я собираюсь вам сказать, вероятно, покажется в высшей степени неправдоподобным…
— А именно?
— Моя фамилия Креймер, доктор Креймер. Я ученый. — Командир и стюард безмолвно слушали. — Каким-то не совсем понятным мне самому образом я пронес с собой на борт самолета микроорганизмы, и это опасно.
— Микроорганизмы? Нельзя ли яснее?
— Командир, вы несомненно знаете о событиях в центре Лондона…
— Знаю.
— Я являюсь членом правительственной комиссии, расследующей причины этих событий. В настоящий момент я направляюсь в Нью-Йорк, в НАСА, для срочного доклада о природе происходящего.
— Вы можете удостоверить это, сэр?
— Что? Да, конечно, могу. — Креймер потянулся за портфелем, но, остановившись на полпути, сказал: — Командир, я достану свои документы и предъявлю их вам, но вынужден просить вас не брать их у меня из рук, а прочесть, не прикасаясь…
Стюард и командир обменялись взглядами, а Креймер вынул из портфеля доклад, предназначенный для НАСА, и личные документы и раскрыл их, не выпуская из рук. Спящий пассажир заворочался и перевернулся на другой бок. Командир и стюард пробежали документы глазами и кивнули Креймеру, чтобы он продолжал.
— Командир, у нас есть серьезные доказательства, что катастрофа в Лондоне вызвана единственным в своем роде микроорганизмом. Проще говоря, микробом…
Говард припоминал, чему его в свое время учили; он старался восстановить в памяти лекцию психиатра о ранних симптомах параноидной шизофрении, о том, как распознавать, кто из пассажиров потенциально опасен.
— Простите, мистер Креймер, — произнес он, — что, вы сказали, делает этот микроб?
Креймер пристально посмотрел на них и ответил уныло:
— Он пожирает пластмассу.
— Мистер Креймер, — выговорил Говард суровее, чем прежде, — я, безусловно, обязан принимать близко к сердцу все, что касается безопасности полета, но, по-моему, вы злоупотребляете моим временем. Прошу вас больше никого не беспокоить, иначе…
— А что вы скажете об этом? — Креймер ткнул пальцем в край столика и в пятно у себя на колене. Командир наклонился и присмотрелся внимательнее. — Не трогайте руками! Понюхайте — вы ощущаете запах?
— Мистер Креймер, подобный эффект может быть вызван десятком разных причин. Вы могли плеснуть сюда растворителем, могли прижечь зажигалкой…
— Он не обуглен. Да вы что, не верите своим глазам?
— Командир, — нервно вмешался стюард, — могу я попросить вас на два слова? Я хотел бы вам кое- что показать.
Он поманил Говарда знаками в кухонный отсек. Вязкое озерцо на том месте, где раньше стояла чашка, теперь вспенилось, и над ним колыхалась круглая шапочка из пузырей.
— А потом еще сумочка у той женщины. Взгляните на ручку, я выбросил ее вот сюда…
Стюард нагнулся к баку для отбросов. Но едва он откинул крышку, они оба оцепенели от неожиданности. Из квадратной горловины вывалился грязноватый ком клейкой пены, переполз через край и беззвучно распластался по полу. И там, где пена касалась синей блестящей виниловой поверхности, она почти мгновенно впитывалась в пластмассу, подобно тому как масло впитывается в поржавевший металл.
— Так! — заявил Говард решительным тоном. — Соседа этого, как его зовут? — Креймера… Пересадите-ка соседа на другое место.
Вернувшись к себе в кабину, Говард первым делом понюхал перебинтованную штурвальную колонку. Затем обратился к бортинженеру:
— Сделал ты что-нибудь с этим стабилизатором напряжения?
— Я его отключил. Обойдемся и без него.
— Но ты хоть вскрывал его, чтобы найти неисправность?
— Ни к чему. Все равно в полете мне его не починить. Доберемся до Кеннеди, его просто заменят.
— Бенни, я прошу тебя вскрыть его.
— Стабилизатор-то? Да мы спокойно и без него проживем. Согласен, есть какой-то риск, что генератор вдруг даст пиковый импульс, но…
— Вскрой его, Бенни.
Видя озабоченность командира, бортинженер молча встал и отвинтил панель стабилизатора. Выдвинул его на себя — и вытаращил глаза.
— Боже праведный, что же это такое?..
С шасси прибора свисал многокрасочный шевелящийся волдырь. Пока они сидели, словно громом пораженные, волдырь вытянулся, оторвался и шлепнулся на пол. Инженер двинул было рукой, норовя потрогать клейкую массу.
— Не прикасаться! — крикнул Говард.
— Почему? В чем дело?
— Поставь стабилизатор на место и ничего больше не трогай!..
В дверь просунулась голова стюарда.
— Все в порядке, я его пересадил.
— Хорошо. А теперь попросите доктора Креймера сюда в кабину.
— Слушаюсь, сэр.
— Потом возвращайтесь к себе в отсек. Девочкам расскажите только то, что совершенно необходимо, и не уходите оттуда, поняли?
— Слушаюсь, сэр.
Оба пилота и бортинженер заговорили разом:
— Послушайте, шкипер, что это значит?
— Что, собственно, случилось?..
— Кто такой Креймер?..
Говард пристально посмотрел на каждого из них, прежде чем ответить:
— Я хочу, чтобы вы услышали все собственными ушами.
Вошел Креймер.
— Садитесь, пожалуйста. — Говард показал на пустое кресло, предназначенное для стажеров. — Будьте любезны повторить моим ребятам то, что вы рассказывали мне там…
Он махнул рукой в сторону пассажирских салонов. Креймер неловко сел, все еще стараясь ни к чему не прикасаться. Пятно у него на брюках рассосалось, оставив на ткани темный след.
— Как я уже сказал командиру, — поспешно начал он, — я состою в следственной комиссии, созданной Британским правительством для выявления причин катастрофы в центре Лондона…
Сжато, в немногих словах он поведал им всю историю.
Оборудование пассажирских салонов реактивного лайнера конструируется исходя из трех основных
