Коди выжидающе поднял на нее глаза. Она ободряюще похлопала его по плечу и усадила на свободный стул.
Насыпав в миску сладкие хлопья и добавив молоко, Рейчел спросила малыша:
— Так лучше?
— Лучше. — Коди улыбнулся и приступил к завтраку.
— Не следует давать ему много сладостей, — заявил Лукас.
Пораженная Рейчел уставилась на него. Она хорошая мать, просто дети предпочитают сладкие хлопья традиционному завтраку. Дома она могла бы настоять, чтобы Коди съел что-то более питательное, или, по крайней мере, добавила бы стакан сока.
— И сколько же у вас детей, мистер Каллахан? — спросила она оскорблено.
— Нисколько, — огрызнулся Лукас. Она могла поклясться, что заметила вспышку боли в его глазах. — Я думал о мальчике. — Он многозначительно посмотрел на нее, затем на Коди.
Пятна смущения и гнева запылали на щеках Рейчел. Решение остаться здесь, конечно, ошибка, но исправить ее нельзя. Пока никто не знает, кто она такая, они с Коди в безопасности. Хоть какое-то время.
Лукас подозревал, что она лжет. Он быстро определил, что женщина не имеет никакого отношения к банде грабителей. Но от чего-то она, несомненно, скрывается. Одна его часть, похороненная много лет назад, хотела защитить ее от грозящих бед, но другая часть говорила, что ее проблемы станут его проблемами, если он не поостережется. Остается лишь надеяться, что погода прояснится и женщина с мальчиком уедут.
Пока мужчины заканчивали завтрак, Рейчел хлопотала на кухне. Взгляд Лукаса скользнул по стройному телу. Джинсы туго обтягивали бедра и ягодицы, отчего во рту у него пересохло. Трудно поверить, что она выносила и родила ребенка, имея такие узкие бедра. Может, мальчик не ее? Но, поглядев внимательно на Коди, Лукас отбросил эту мысль. У малыша, правда, карие глаза, но вот рот такой же большой, как у матери.
Напомнив себе, что женщины с бедрами любой величины ничего, кроме неприятностей, не приносят, он стал наблюдать за ее реакцией на его вопрос:
— У вас номера не нашего штата. Откуда вы?
Она застыла, а рука, потянувшаяся к сковороде на плите, замерла на полпути.
— Огайо, — ответила Рейчел. — Цинциннати, если быть точнее. — Она схватила сковороду и плюхнула ее в мыльную воду. — У нас там тоже бывает снег.
— Но не такой, как здесь, держу пари.
Она слегка улыбнулась.
— Нет, совсем не такой. И не так рано. Я не ожидала ничего подобного.
Лукас не сомневался, что сейчас она говорила правду.
— В здешних местах для снега тоже слишком рано. Обычно он выпадает не раньше конца сентября.
— Значит, прибавилось работы с животными? — поинтересовалась она.
— Придется отвезти в стадо несколько тюков сена.
— А большое стадо?
— Достаточное, чтобы не сидеть сложа руки, — ответил Лукас, почувствовав, как пробуждаются его так долго спавшие гормоны. Пока она терла сковороду, ее бедра покачивались из стороны в сторону. Хотелось приказать ей оставить в покое чертову посудину. Хотелось схватить ее и развернуть, заглянуть в глаза и потребовать, чтобы она рассказала правду.
Нет, он не желает знать правду, напомнил себе Лукас.
— У Дженни и Пита тоже есть скот, — сказала Рейчел.
— Другой породы.
— А я думала, коровы — они и есть коровы, — с усмешкой бросила она через плечо.
— Вы знаете что-нибудь о коровах? — спросил Лукас.
— Только то, что их выращивают и продают на мясо и иногда на кожу. И что они мычат, — добавила она с улыбкой.
— И молоко, мамочка, — напомнил Коди.
Рейчел вытерла руки и подошла к столу.
— И молоко, — согласилась она, забирая у него пустую миску.
Лукас наблюдал, как она погладила Коди по волосам длинными, тонкими пальцами, и представил, как ее пальцы погружаются в его волосы.
— Черт, — пробормотал он, резко отодвигаясь от стола.
— Что? — спросила Рейчел, оглянувшись.
— Это единственная одежда, которая у вас есть? — ответил Лукас вопросом на вопрос. «И как ты выглядишь без нее?» Он проглотил стон, едва не вырвавшийся у него от разыгравшегося воображения.
Она опустила глаза и одернула край рубашки.
— Моя одежда в машине, — промолвила Рейчел, прежде чем взглянуть на него. — Не хотелось причинять вам лишнее беспокойство.
Если б она знала, сколько беспокойства уже причинила, то наверняка бы бросилась наутек. Черт, ему уже сто лет не приходили в голову такие безумные мысли. После бывшей жены он имел достаточно женщин, которые мало-мальски удовлетворяли его. В ней же было что-то…
— Я принесу их.
— Нет! — выпалила Рейчел. — Я сама возьму все, что нам понадобится для еще одного дня.
— Вы не можете пойти в такой хлипкой обуви. — Лукас посмотрел на ее тонкие теннисные туфли и заметил, какие маленькие у нее ножки. — Непременно обморозитесь.
Ее глаза вызывающе вспыхнули.
— Немного снега и холода мне не повредит. У Коди там есть зимний костюм, сапоги и варежки.
— Варежки?
— Ему всего лишь шесть, — парировала Рейчел.
— А разве шестилетние мальчики обычно не ходят в школу?
Коди ответил за нее:
— Дома я ходил в школу. Мама говорит, что у меня дополнительные каникулы.
— Каникулы? — Лукас пригвоздил ее взглядом, ожидая ответа.
— Идем за их одеждой, — подал голос Харли.
По взгляду Лукаса, который он задержал на ее испуганном лице, Рейчел поняла, что вопросы не закончились. Не говоря ни слова, он повернулся к Харли, схватил пальто и шляпу и распахнул дверь.
— Ты слишком торопишься, — выговорил ему Харли, когда они вышли на улицу.
— Может быть.
Мокрый снег залепил Лукасу лицо, а ветер чуть не унес шляпу.
— Я думал, ты не хочешь никаким боком вмешиваться в ее дела.
Лукас придержал свой ответ до того момента, как они оказались в гараже. Он подождал, пока Харли вытащит ключи из зажигания и вернется к багажнику.
— Так я говорил. Возможно, я ошибался.
— Ошибался? — Рукa Харли замерла, и ухмылка расплылась на его лице. — Ты, Лукас? Такое впервые, а?
— Давай открывай, — прорычал Лукас.
Харли повернул ключ, открыл багажник и уставился внутрь.
— Столько вещей для каникул?
Картонные коробки, заклеенные скотчем, были рассованы среди чемоданов. В каждом свободном уголке виднелись игрушки и обувь, которая может понадобиться разве только через месяц.
— Черт, — пробормотал Лукас.
— Она в бегах.
— Угу.
Харли вытащил два чемодана и передал их Лукасу, затем вернулся за двумя другими.
