теперь ей двух демонов должна...
Помимо деревенских старые знакомые нашлись: укоризненные вздохи от Боршхмейстера день и ночь под дверью раздаются. Посол неизвестно как в Больших Дворах очутился и ищет любую возможность мои конечности облобызать в припадке радости. К рукам он уже не подходит - оба раскрашенных глаза многому его научили, но гном теперь на мои ноги с нездоровым интересом поглядывает, правда за нос опасается. Я хоть и болею, да для профилактики двину!
Из почтового отделения заходили. Тиллийс мне соболезнования выразил. Коротко и дипломатично: в переданной записке было всего два слова - 'дура' и 'жду'. Я ответ несколько длиннее продиктовала. Он получился чуть менее дипломатичным. Надеюсь, к моему приезду светлый Император остынет и будет рассуждать здраво. Он же не будет рисковать нашими дипломатическими отношениями и своим долгом? Мне ничего не стоит вежливо попросить его вернуть выделенные ему на подъем экономики светлого союза средства. Попрошу заметить, выделенные на неопределенный срок и безвозмездно.
Откуда он узнал о происшествии понятно: Снэйк за дверью на повышенных тонах разговаривал разговаривал кое с кем... кто вызывал у него неоднозначные чувства. Чувства помощника за пару минут превратились во взрывоопасный сплав, заключенный в тесном пространстве. Кумбы буквально распирал злость, раздражение и ехидство. Всего за три минуты они дошли до криков и обвинений, выдав очень интересные подробности пары прошедших ночей.
Оказывается, эльфийка к нему приходила и пыталась вылечить от... мужского недомогания. Ага, по доброте душевной и без выгоды для себя!
Блондин, бедный, не знал куда себя девать из-за моей болезни, а тут она забот добавила и ладно бы реальных забот, а то втемяшила в голову план спасения несчастного лишенного женского внимания кумбы и давай внимания с коктейлем из таблеток навязывать! Таблетки Снэйк проглотил. Все. Разом. Через десять минут не увидев эффекта девушка ушла со словами 'в следующий раз попробуем мази, ну или к палке привяжем'!
После этого моя Правая Рука на следующий день сам не свой ходил: то в жар, то в холод беднягу бросало. Сидя у открытого окна и обмахиваясь снятой рубашкой или закутавшись в одеяло он рассуждал о бренности жизни и прелестях созерцания мимо проходящей жизни. Ни тебе суеты, ни беспокойства - тишь и благодать. Правда, вскоре очнулся и настойчиво попросил забыть девять часов специфичной философии древних чудовищ.
Сегодня я впервые встала с постели. Тихонечко прокралась к окну, пока ни Снэйк ни Боршхмейстер не видели, высунулась в окно и вдохнула полной грудью. Терпкий запах цветущей каштановой рощи наконец выбил из ноздрей порядком надоевший аромат орехов и белок. Хм, а помощник доказывал, что мне чудится. Ага, чудится! Всем бы так чудилось, как мне...
В роще копошились дети. У берега вновь безопасного озера подростки чистили лошадей- тяжеловозов, рыжих с белой манишкой, пушистыми ногами и роскошным подметающем землю хвостом. В беседке вздыхал на мои окна гном с полной кружкой темного эля и это до полудня! Чувствую, он сегодня далеко зайдет. Стоит вечером в комнату Правой Руки перебраться, ибо к часу ночи Боршхмейстер опять припрется меня на дуэль вызывать - у гномов это равносильно признанию в любви, а победа на женщиной к свадьбе приравнивается. Мне с ним сейчас драться никак нельзя: через минуту замужем окажусь, а через три брачная ночь закончится.
Дирих на перевёрнутой лодке с рыбаками сидит. Судя по жестикуляции байки травит с собой в главной роли. Ну-ну, спаситель мира и оборотней, ноги дрожать перестанут я ему все припомню. С его помощью, глядишь, и справились бы с 'мертвым ключем' с меньшими потерями. Из гильдии он точно вылетит, недоучка проклятый! Ну и пару лет бараном походит нетрадиционной ярко-желтой окраски.
Идиллия. Жаль присоединиться к ней не могу, ибо не желаю еще на четыре дня себя младенцем чувствовать и с ложечки питаться. Я страшная и ужасная Темная Императрица, мне надо статус и репутацию на должном уровне поддерживать, а как если ручки трясутся и дышу с трудом? Алкаш Подалевич с похмелья здоровее меня выглядит.
Я вздохнула. По любовалась и хватит. Пора в кро...
Я не узнала его сразу. Приняла за деревенского парня, но сейчас лучи Сао пробились через густую крону ивы, придав светлым волосам мужчины присущий только эльфам медовый оттенок. Знакомым движением он взлохматил волосы и ловко подсек удочку - на крючке трепыхалось серебристое гибкое тело.
- Иллинойс... - я потерла глаза. Так вот почему занавески в комнате плотно задернуты и Снэйк мне не разрешал с кровати вставать. Ущипнула себя. Полуголый эльф все так же сидел на раздвоенном стволе дерева. - Иллинойс!!!
Он подпрыгнул от крика, неловко дернулся и свалился в воду, а уже стремительно... ползла к двери! Мать моя орчанка и папаша Темный Властелин, что же родили дитя сильное, но совершенно безмозглое? Только и умею железками размахивать и зиму летом создавать. Ни на что больше не годна.
Коридор казался бесконечным. Стена раздражала множеством трещин, выдающим возраст дерева. И все же я шла. Не веря себе, уговаривая повернуть назад и не совершать глупость, я шла вперед к яркому прямоугольнику двери. И плевать, что на мне с чужого плеча ночная рубашка под горло и в пол, волосы на голове свили гнездовье для аистов, а во рту стадо коров нагадило, я шла вперед.
Глаза слезились, ног не чувствовала, в пальцах правой руки засело несколько длинных заноз. Мне надо было увидеть, убедиться, спросить наконец после десяти лет 'зачем?' и ухватиться за родное ухо!
- Кель! - фигура в расхристанной одежде встала в дверном проеме. - Стоило на секунду оставить. Марш в кровать!
- Не стой у меня на пути, - пригрозила я, обмахиваясь от черных точек перед глазами. - Я все равно выйду на улицу.
- Зачем? - обнял меня за плечи Правая Рука и успокаивающе прошелся ладонью вдоль по позвоночника. - Что тебе там надо? Через три дня сможешь держаться в седле тогда и поедем, а сейчас иди лежи, я тебя обедом покормлю, - змеиноглазый настойчиво толкнул меня обратно.
Ни на ломаный медяк не верю в его искренность. Он не обо мне заботится, а что-то от меня скрывает. И я знаю его тайну!
- Там Иллинойс!
- Опять ты свое, горе мое. Нет его там. Ладно, - сдался мужчина. - Идем покажу.
Он поднял меня на руки и отнес к берегу озера. Мизансцена не изменилась и даже блондин был на месте - ветке ивы с удочкой в руках, правда, он это был не эльф. Он отсалютовал мне мокрой рубашкой и сосредоточился на дрыгающемся в воде поплавке.
Ложь!
Хотелось крикнуть.
Но я через силу улыбнулась и попросила отнести меня в гостиницу. К чему кому-то доказывать? Знаю и так, что права, ибо к запаху самого кумбы примешивался слабый аромат орехов и белок...
Иллинойс и компания
Боршхмейстер не видел всего, что произошло на озере, но самый конеч застал. Благородный гном смаковал пиво в компании неудаников, чьи кошельки он только что облегчил на несколько золотых, выиграв в кости. Гном праздновал, они горевали, но это нисколько не мешало признаваться им во взаимной любви, уважении а также клясться в вечной дружбе. Ведь гном такой милый парень, хоть мухлевал в игре. Наверняка мухлевал, иначе как эта приземленная гора мышц могла выиграть? Простую удачу собутыльника посла в расчет не принимали почему-то...
А потом как завертелось, понеслось, народ с постоялого двора на улицу побежал с воплями, ну и Боршхмейстер тоже побежал полюбопытствовать и увидел последнюю сцену, когда чудовище с концами кануло в озеро, а за ним чуть страсть всей его жизни не отправилась!
Сперва гном испугался, но затем обрадовался: мало кому судьба такой шанс дает - взять зазнобу
