оставаясь на том же месте, как и тогда, когда я смотрю только правым глазом. Значит, у меня доминирует правый глаз, как и у трех четвертых человечества. Лишь 23 % людей видят лучше левым глазом, и только 2 % одинаково хорошо видят обоими глазами[10]. Между доминирующим глазом и доминирующей рукой существует принципиальная связь. У правшей в основном доминирует правый глаз. Если же доминирует левый глаз, то с известной степенью вероятности можно предположить, что его владелец от природы левша. При косоглазии у правши косит, как правило, левый глаз, у левши же, напротив, чаще всего косит правый глаз. Итак, доминирующее развитие правого глаза и правой руки — явления, свидетельствующие о преобладающем развитии одной половины тела, тем более что и одна из ног у нас также доминирует. Почти у всех правшей — это правая нога. У трех четвертых всех левшей более сильной оказывается левая нога. Доминирующая нога легко определяется при отталкивании во время прыжков в длину, при игре в футбол и во время скольжения на льду. Ярко выраженные левши садятся на велосипед с правой стороны. В подавляющем большинстве правши снашивают сначала правую подметку, а левши — левую. В то же время не имеет ровно никакого значения, какую ногу сидящий человек забрасывает на другую.
Таким образом, доминирование глаз, рук, ног — лишь проявление того, что в строении организмов людей и животных заложена некоторая асимметричность. Вильгельм Людвиг весьма подробно осветил этот вопрос в своей книге «Проблема правшей и левшей».
Существуют люди, вообще не видящие разницы между «лево» и «право». Зато большинство людей тут же укажут вам, как бы неожиданно их не спросили, где левая или правая сторона их тела, где «лево» или «право» в пространстве. И как бы посредине между двумя этими группами людей располагаются люди, находящие надлежащую сторону лишь с помощью всяких мнемонических приемов, например: «Правая рука — это рука, на которую надето обручальное кольцо». Все без исключения младенцы не различают правую и левую стороны, но к шести годам дети в основном усваивают эту разницу. По отношению к общему числу людей численность тех из них, которые не усваивают понятий «право» и «лево», составляет от 16 до 20 %. Этот недостаток не сказывается на способностях. Знаменитый ученый Гельмгольц был, например, совершенно не в состоянии отличить правой стороны от левой.
Попугаи, как известно, едят, стоя на одной лапке, а другой подносят пищу к клюву. Обычно никто не обращает внимания, на какой именно лапке стоит их питомец. Поэтому я попросил понаблюдать за 131 попугаем и выяснить, какой лапкой они предпочитают пользоваться для склевывания с нее пищи. Оказалось, что 60 % птиц ели лишь с помощью правой, а 40 % лишь с помощью левой лапки.
Несколько месяцев жизни я посвятил изучению лошадей, чтобы выяснить, какой их процент является правшами и левшами. Когда лошади нетерпеливо стучат копытами, то 77 % из них явно предпочитают делать это одной и той же ногой. Примерно половина их при этом отдает предпочтение правой, а остальные левой ноге. Да и в других случаях, галопируя ли, прыгая ли, или преодолевая препятствия, многие лошади пользуются доминирующей ногой, но и здесь у половины из них эту роль играет левая, а у остальных правая нога. Подобным же образом ведут себя и обезьяны, в том числе человекообразные. Зато среди слонов, по-видимому, преобладают правши.
В этом и кроется, значит, еще одно отличие животных от людей. Несмотря на то, что у многих животных есть доминирующие конечности, как и у нас, но правшей среди них не 95 % как среди людей, а чаще всего половина. Другую половину составляют левши. А вы определили, кто вы от природы?
Загадки слуха
Сидишь ночью на опушке и наслаждаешься безмятежным покоем, хотя вокруг все насыщено пронзительными звуками, издаваемыми мотыльками, другими насекомыми, летучими мышами. Но люди не слышат этого, подобно радиоприемнику старой марки, настроенному на узкий диапазон радиоволн. Вместе с тем у людей совсем не такой уж плохой слух, и дело лишь в диапазоне улавливаемых звуковых волн. К тому же не все живые существа, обитающие в этом мире, слышат в нашем понимании этого слова. Некоторые из позвоночных, например змеи, совершенно глухи; в мире безмолвия живут также черви, раки, моллюски. Иное дело зрение. Им владеет большая часть животных, хотя не у всех оно цветное и не всегда столь острое, как у человека и шимпанзе или, например, у орлов и канюков.
Если тронуть любую струну скрипки, она начнет колебаться, но частота колебаний будет различной, завися от длины, толщины и натяжения каждой из струн. Скажем, струна «а» колеблется с частотой 200 герц, а струна «б» — с частотой 65 герц. С такой же частотой колеблется воздух, приводимый в волновое движение. Достигнув уха, колебания воздуха раздражают определенные чувствительные клетки, а те в свою очередь посылают в мозг слабые электрические импульсы, воспринимающиеся им в виде звуков.
Вот у пруда пляшет рой комаров, но в тот момент, когда с железной дороги доносится пронзительный свист локомотива, весь рой, вздрогнув, тут же опускается. Можно решить, что комары услышали свисток. Но это будет поспешным суждением. Звук не обязательно слышать, его можно осязать. Совершенно глухой человек, приложив кончики пальцев к гортани другого человека, в принципе может понять его. Элен Келер была слепа и глуха. Но, обладая волей огромной силы, она сумела получить высшее образование. Более того, ей даже удалось научиться играть на органе и наслаждаться музыкой.
Комнатная муха взмахивает крыльями 320 раз в секунду, а пчела — 190. Редкие колебания, например с частотой 16 герц, воспринимаются как звуки очень низкой тональности, как гудение. Частые же колебания воздуха мы оцениваем как пронзительные, звенящие или жужжащие. Именно такие колебания вызываются крыльями насекомых. Среди птиц этим же свойством отличаются колибри, невероятно часто взмахивающие крыльями. Вероятно, поэтому по-английски их называют «хэмминг бёдз», то есть жужжащими птицами. Ни одно другое позвоночное животное не в состоянии так часто и долго махать крыльями, у него бы начались судороги.
Муха делает в секунду сотни взмахов крыльями, и, пожалуй, можно представить, что ее нервы воспринимают в отдельности каждое волновое колебание воздуха, возникающее в полете другой мухи при каждом взмахе ее крылышек. Возможно, что она воспринимает колебания в виде звуков, хотя это и не доказано. Если осторожно прикоснуться пальцем к камертону, звучащему на очень низкой ноте, то мы почувствуем его вибрацию. Следовательно, в одно и то же время слух воспринимает колебания в виде звуков, а осязание — в виде движения.
Если, имитируя звук з-з-з-иии, направить его источник на ярко окрашенную гусеницу бражника, то, придя в неистовство, она начинает дергать головой и кончиком хвоста вправо и влево. Это движение инстинктивное, и вызвано оно стремлением избавиться от страшного врага — осы-наездницы, которая издает похожий пронзительный звук, когда вонзает в гусеницу свой длинный меч-яйцеклад, чтобы отложить в ней яйца. Бесспорно, что гусеница реагирует на звук, но мы не можем утверждать, что она его именно слышит.
«Счастливо живут цикады, ведь у них немые жены», — зло заметил древнегреческий историк и писатель Ксенофонт. И действительно, у кузнечиков и сверчков «поют» только самцы, и делают они это иначе, чем мы. Для того чтобы произвести звук, мы должны выдохнуть из легких воздух, заставляющий голосовые связки звучать. Голоса насекомых рождаются зачастую совсем в других частях туловища, например на брюшке или на ножках. Таракан музицирует, проводя лапкой по своего рода стиральной доске, которую он носит на брюшке. Кузнечики стрекочут, ведя зубчатой кромкой ножек по ребрам крыльев, так, как делаем мы, быстро проводя расческой по ребру игральной карты, заставляя ее издавать звук.
Цикады, конечно, не стали бы музицировать, если бы их не слышали другие цикады. И действительно, безмолвные самочки тотчас же устремляются к самцам, когда те начинают стрекотать. Дотошные исследователи, чтобы исключить возможность влияния на самок какого-нибудь запаха, издаваемого самцами, поместили музицирующих насекомых у микрофона, а отводную трубку положили в
