Но Тигар уже вошел в раж, и вопросы логики его волновали мало. Побагровел, ухватился за рукоять изогнутого меча... Этот угрожающий жест смотрелся бы нелепо, если бы я своими глазами не видел, что способен натворить смешной толстячок своей игрушкой.
И тут раздался спокойный, с ленцой, голос Калрэйна:
– Ну а зачем тогда Хлада сейчас приехала? Натравила бы новых убийц, да и дело с концом.
– В доверие втереться! Вызнать всё – куда идем, зачем! – воинственно заявил мэтр Тигар, выпятив то, что он считал грудью, а все прочие – изрядным животиком.
– Замечательно это у нее получилось, – хмыкнул Калрэйн, – уж так вы ей доверяете, что глотку перерезать готовы... Запомните, уважаемый: если кто-то кого-то решил прикончить, – ну, например, я вас, – то куда вы идете и зачем, мне без интереса. Все равно не дойдете.
Молодец Калрэйн... Но и его выступление я оставил без ответа, – молчал и следил за развитием событий.
Маг тоже молчал. Переводил взгляд с наемницы на Калрэйна, потом на Тигара. Пристально посмотрел на меня. Я отвернулся, и Гаэларих, вздохнув, снова уставился на Хладу.
– А чего ради вы ее защищаете?! – напустился Тигар на ассасина. – Сами-то где в то время были?!
– Я? Внизу, в зале. – Калрэйн остался невозмутим. – А вот как это вам, почтеннейший, выжить удалось? Да еще три трупа рядком уложить? Ведь к вам не птенцы желторотые в комнату заявились... Кто и зачем вас ремеслу резника обучил, позвольте спросить?
Тигар, позабыв про Хладу, обрушил праведный гнев на Калрэйна. Речь писателя становилась все менее связной, превратившись в набор оскорбительных выкриков. Но общий смысл сводился к тому, что людей, подобных Калрэйну, надо сжигать на рыночной площади. Предварительно применив к ним весь богатый ассортимент пыток, известных человечеству.
Возницы испуганно жались к фургону, но прислушивались к перебранке с интересом. Наверняка выжидали: а не дойдет ли дело до поножовщины?
– Прекратить!!! – заорал я своим «сержантским», приберегаемым для особых случаев, голосом. Тигар аж присел от неожиданности.
– Прекратите, – уже более спокойно продолжил я. – У кого-нибудь есть доказательства предательства майфрау Сельми? Реальные, конкретные?
Я обвел взглядом нашу команду спасителей мира. Воинство Добра и Света, так сказать. Предъявить доказательства никто не спешил. Но мэтр Тигар явно остался при своем мнении, и волком поглядывал на Хладу и Калрэйна.
– Раз нет – закрываем этот вопрос раз и навсегда. А если хоть кто-то из вас его вновь поднимет, – отберу у него рукопись и заставлю драить котлы до конца похода.
И тут мне пришла в голову интересная мысль... Я протянул руку к Тигару, мэтр испуганно отшатнулся, но я всего лишь взялся за цепочку и вытянул наружу его серебряный медальон. Сказал со значением, глядя прямо в глаза писателю:
– Я знаю, мэтр, что означает это ваше украшение. Очень хорошо знаю.
Подействовало! Казалось, что на темечко мэтра обрушилась невидимая дубинка, обмотанная тряпками. Рот его широко распахнулся, и не менее широко распахнулись глаза. В выражении лица ошибиться было невозможно: самый натуральный ужас. Словно вместо меня Тигар узрел Легион Смерти, марширующий по его душу.
Вот вам и дешевая безделушка... Неплохо бы действительно разобраться в ее предназначении...
– Кстати, гуляш доспел, – заявил вдруг Калрэйн, будто и не было никакой свары. – Прошу всех к котлу. И, ручаюсь, после первой ложки вы позабудете обо всем на свете.
И ведь не хвастался. Как сказал, так и стало.
Глава вторая. Никогда не ходите в гости без приглашения
Я прошу Светлейший трибунал отметить и учесть лишь одно смягчающее обстоятельство: все они сами приходили ко мне, без самомалейшего к тому принуждения. И уходили довольными и счастливыми.
Тварь была двуногой, но на этом ее сходство с человеком заканчивалось.
Своей вытянутой мордой она скорее напоминала гигантскую ящерицу, называемую «песчаный демон», на редкость мерзкую скотину, к тому же ядовитую. На мысли о рептилиях наводила и кожа существа: очень сухая, шелушащаяся, покрытая чем-то вроде мелкой чешуи.
Все остальные части тела аналогов среди известной мне фауны не имели, и наводили лишь на мысль о том, что капитулу Инквизиции надо строже следить за исполнением собственными запретов, касающихся магических экспериментов с боевыми животными.
Прочих конечностей у твари оказалось целых шесть: две пары лап, на каждой по четыре пальца с изогнутыми когтями. Выполняли они роль рук: в верхней, более длинной паре существо достаточно уверенно сжимало двуручный меч. Нижние же лапы стиснули длинные кинжалы с волнистыми черными лезвиями.
Картину дополняли два огромных полупрозрачных крыла, сложенных за спиной на манер огромного плаща. Даже странно, что автор этого монстра не догадался прилепить ему для полного комплекта рыбий хвост, пару здоровенных клешней и десяток снабженных присосками щупальцев. Но и без того получилось внушительное создание – особенно если учесть, что вымахало оно в полтора человеческих роста и почти касалось ящероподобной головой потолочных балок.
Сзади, на лестнице, грохотали сапогами поотставшие Хлада и Тигар. Еще дальше, в коридоре, раздавался куда более сильный грохот: что-то рушилось, что-то шумно сталкивалось... Надо полагать, моя импровизированная баррикада надолго не задержала погоню. А впереди стоял чешуйчатый обладатель рук, ног, крыльев, меча и кинжалов, – и полностью перегораживал неширокую крытую галерею, опоясавшую на уровне третьего этажа внутренний двор замка. Лестница, ведущая вниз, как раз начиналась за его спиной.
Я шагнул вперед. Тварь, судя по всему, способностью к членораздельной речи не обладала: раскрыла пасть, высунула раздвоенный язык и зашипела, громко и отвратительно. Но переводчик не требовался, – взметнувшийся вверх двуручник показал лучше любых слов: здесь вы не пройдете.
Лучше бы такую зверюшку брать в три клинка, кто знает, каким фокусам она обучена... Я оглянулся на своих спутников, подбегавших сзади. И сразу понял, что с наемницей дело неладно: бледная, на лицо стекает кровь из раны на голове. Все-таки не разминулась с каким-то из обломков...
Да и мэтр Тигар что-то сегодня не в настроении демонстрировать боевые навыки: увидев тварь, остановился, как вкопанный, и издал сдавленный звук, напоминающий испуганное хрюканье. А к рукояти меча даже не потянулся...
Хлада, хоть и раненая, от вида многорукого существа не смутилась: что-то очень энергично прошептала сквозь зубы и выдернула из ножен саблю.
Но я крикнул ей:
– Сам! Прикрывай спину! – и перехватил поудобнее Бьерсард.
Крылатый мечник двигался как-то странно, не по-человечески, – да и что ожидать от уродца, настолько перегруженного конечностями? По-моему, в ящероподобной башке попросту не хватало мозгов, чтобы толком управиться со всеми ногами-руками-крыльями.
Я прыгнул вперед. Многорукое создание двинулось навстречу, двуручный меч взметнулся, но тут же зацепился за потолочную балку. Существо споткнулось, на мгновение сбилось с шага, взмахом крыльев вернуло себе равновесие, попыталось рубануть сбоку, но лишь пробороздило мечом стену, споткнулось еще раз... После чего зашипело еще громче, отбросило и меч, и кинжалы, и ринулось на меня, целясь в горло широко распахнутой пастью. Зубов в пасти хватало – не очень крупные, треугольные и острые, одинаковые по размеру и форме, росли они в несколько рядов...
Лезвие Бьерсарда с хрустом разрубило грудную клетку существа, отшвырнуло его к стене. Вся схватка заняла пару-тройку секунд.
– Вниз, на двор! – гаркнул я.
Тигар перепрыгнул через подергивающиеся ноги твари, и поскакал со ступеньки на ступеньку; Хлада медлила, я толкнул ее в сторону лестницы. Затем выдернул топор из умиравшего существа и следом за наемницей поспешил вниз. Добежав примерно до середины лестницы, остановился и взглянул вверх,
