— А потом он умер — ты это хочешь сказать?
— Ну, в общем...
— Правильно подметил. Только тут есть небольшая разница. За Исаевым стояла вот эта самая мафия, с которой нам предстоит воевать.
— А за вами?
— За нами, Игорь, — за нами! Ты теперь с нами, поезд едет, прыгать на ходу нельзя — разобьешься.
— Ну, за нами...
— За нами стоит государство. И весь народ, который несет страшные потери в этой войне. Игорь, война уже идет. Давно. Просто до этого момента мы сидели в глухой обороне, а сейчас переходим в наступление. Вот и все.
— Занятно...
— Да ты не бери в голову, все будет нормально. Твоя задача простая, ты врач. Работай спокойно, с войной тут найдется кому разобраться. Потом — это все будет не сразу, с бухты-барахты, не завтра и даже не через неделю. Так что для адаптации времени у нас достаточно...
— Ладно, посмотрим...
Вечером того же дня, когда я в гордом одиночестве валялся дома на диване и размышлял о превратностях судьбы и странностях последних дней, мне по проводному телефону позвонил... Мамед.
— Здравствуй, дорогой! Что-то ты пропал куда-то, не слышно тебя, не видно...
С Мамедом я не общался год — с того момента, как он пристроил меня к Анвару. Ничего хорошего я ему сказать не мог, а за плохое, подозреваю, мог быть наказан. Мой телефон, судя по всему, он взял из записной книжки покойного Анвара — других объяснений у меня нет.
— Что ты хочешь?
— Зачем такой сердитый, э? Разве так с друзьями разговаривают?
— Что ты хочешь, Мамед?
— Ух, какой... Ладно. Ты в курсе, что случилось с Анваром?
— Да, в курсе.
— Жалко Анвара. Хороший парень был.
— Да, парень был нормальный. Когда человек погибает, всегда жалко...
— Теперь ты будешь работать с другим человеком. Подъезжай завтра к десяти утра на старое место, познакомишься.
— Я завязал.
— Не понял. Что ты сказал?
— Я не буду больше работать с вами. Все, хватит, я выхожу из дела.
— Шутишь?
— Нет, не шучу.
— Ну, если не шутишь, тогда все равно приезжай. Поговорим, обсудим наши дела, перспективы.
— Я не приеду. Нечего мне с вами обсуждать.
— Да нет, дорогой, нам есть, что обсудить. Хотя бы по Анвару: ты откуда знаешь, что с ним случилось?
— В каком плане? — Я вдруг почувствовал, что начинаю покрываться противной испариной страха. — Что ты имеешь...
— Кто тебе сказал, что он погиб? Кто конкретно, фамилия?
— Я в газете видел... И потом, по телевизору...
— Игорь, не ври мне.
— С чего ты решил...
— Я не...
— Я верю, что ты не мог его убить. Ты не такой человек. Значит, ты видел, как это было, да?
— ...
— Игорь, зачем молчишь?
— Я не знаю... Я ничего не знаю!
— Ладно. Не хочешь приезжать, мы не гордые — сами приедем. Давай, до встречи...
Ду-би-на...
Минут десять я сидел, обхватив голову руками и раскачиваясь наподобие китайского болванчика.
