проникнуть в тайны противника.
— Я запрошу его мнение, если вы разрешите?
— Сколько времени это займет?
— Месяца полтора-два.
— Действуйте. Время пока есть...
В конце сентября от Пронского получили ответ. Он писал:
...С большим трудом уговорил Смирницкого отпустить меня в Вену. Дал рекомендации к эмигрантам и американцам. Надеюсь выехать в начале октября. Буду ждать вашего представителя у входа в кинотеатр «Темпо». Пароль тот же.
Сердечный привет!
Генерал Шестов прочитал письмо, которое принес Забродин.
— Ну, что же, Владимир Дмитриевич, все складывается неплохо. Теперь, очевидно, вам нужно ехать в Вену. Я думаю, ненадолго... Дня три-четыре вам хватит, чтобы познакомить Пронского с другим работником.
— Я не возражал бы побыть там и подольше, — Забродин широко улыбнулся. — Мне нужно изучить район встречи... — За многие годы работы с генералом Шестовым он мог позволить себе небольшое отступление от строго служебных отношений. И был уверен, что генерал его поймет...
— Хорошо. Готовьтесь к поездке на неделю! — с улыбкой ответил генерал.
На аэродроме в Швехате Забродина встретил капитан Лунцов.
Бывшая гостиница «Гранд-отель», куда Лунцов привез Забродина, находилась в центре города, на Ринге. Она служила общежитием для советских граждан, командированных в Вену. Вход в «Гранд-отель» охраняли солдаты советских оккупационных войск.
Большая, почти квадратная комната, уткнувшаяся окнами в стену соседнего дом,а, отчего в ней было темно даже днем, несколько омрачила первые впечатления. И Забродин воскликнул:
— Вот так Вена! На одну неделю сойдет. А более продолжительный срок жить в этом номере я бы не согласился. — Он положил на стул портфель с дорожными вещами.
— Другие номера сейчас заняты, — как бы оправдываясь, пояснил Лунцов. — В них поселяются работники, приехавшие в Австрию надолго...
— Ну, ну... Я пошутил. Заняты так заняты... Мне ведь только для ночлега... Что будем делать сейчас?
— Вас ждет товарищ Богданов. Он, вероятно, представит вас Верховному комиссару.
— Прекрасно.
Аппарат Верховного комиссара находился в бывшей гостинице с пышным названием — «Империал», расположенной почти напротив «Гранд-отеля».
Когда Забродин вошел в кабинет, навстречу ему из-за стола поднялся Илья Васильевич Богданов.
Пожимая руку Забродина, он забросал его вопросами:
— Как долетели? Как Москва?
— Москва?! Стоит Москва!.. Идет большое строительство на Ленинских горах. Проложена линия метро до Филей... Открыт свободный проход в Кремль! — Забродину было трудно передать даже то главное, что произошло за последние несколько месяцев в столице.
Постоянно находясь в Москве, он как-то не обращал внимания на перемены в облике города.
— Ладно. Обо всем успеем еще поговорить, — не дав ему закончить, заторопился Богданов. — Сейчас я представлю вас Иртеневу, нашему Верховному, так как потом уйду надолго в город. Здесь я как белка в колесе: каждую минуту новые события.
Высокий, моложавый генерал-лейтенант усадил Забродина в кресло, угостил папиросой и по-дружески спросил:
— Вы бывали в Австрии?
— Нет. Впервые.
— Обстановка здесь весьма сложная. Правительство ни за что не отвечает, — Иртенев усмехнулся. — Нет, не подумайте ничего плохого об австрийском канцлере и его помощниках. Они порядочные и приятные люди. У нас с ними установились добрые отношения. Но у них очень мало прав. Все диктуют оккупационные власти... Несколько раз пропадали солдаты из наших воинских частей, и австрийское правительство ничего не могло ответить на наши запросы... И, вы знаете, я им верю. Они могли не знать. Американцы действуют нагло и бесконтрольно...
— Даже в нашем секторе?
— Ну, в нашей зоне мы не даем им бесчинствовать. Да они и боятся в открытую к нам заходить. Но в Вене нет границ между секторами, и если вы не знаете город, то можете совершенно случайно оказаться в западном районе. Там мы уже бессильны, и с вами может произойти все что угодно...
— Если я и буду совершать прогулки, то не один.
— Это разумно. Желаю вам успеха! — Генерал встал. Забродин тоже. — Если вам потребуется какая- либо помощь, заходите в любое время.
— Спасибо.
Забродин вышел в приемную. Ожидавший его там Лунцов спросил:
— Куда теперь?
Забродин вдруг почувствовал, что он голоден:
— Я не возражал бы поесть.
— Идемте в кафе, где я иногда обедаю...
В небольшом чистеньком кафе было довольно людно. Официанты в черных фраках ловко сновали между столиками. Лунцов заметил свободный столик возле большого окна и повел туда Забродина. Едва они успели сесть, как к ним подошел молодой официант и заговорил по-русски с небольшим немецким акцентом:
— Пожалуйста, что ви желаете пить?
— Один момент. Мы сейчас выберем, — ответил Лунцов и взял в руки меню. Официант отошел немного в сторону и застыл в ожидании.
— Он вас знает? — удивился Забродин.
— Не больше, чем других. Я здесь бываю редко. Это кафе посещают многие русские, я официант вряд ли мог выделить меня из общей массы.
— Так почему же он сразу заговорил с вами по-русски?
— А-а! — Лунцов улыбнулся. — Виноваты в этом ваши брюки...
— Гм... — Забродин внезапно почувствовал себя скованно. Ему вдруг показалось, что все смотрят только на него.
— Да вы не смущайтесь, — успокоил его Лунцов, — вначале все так...
— Завтра же мне нужно сменить костюм!
...Забродин волновался. «Узнаю ли я Пронского? Прошло больше пятнадцати лет! Время и обстановка меняют не только характеры, но и манеру держаться, выражение лица!»
На ветровое стекло машины набегали яркие световые рекламы: «Покупайте обувь Гуманика!», «Лучшие в мире часы — Шафхаузен!», «Самые надежные автомашины — Форд!»
За Гюртелем машина окунулась в черноту ночи. Затем внезапно выскочила на освещенную площадку, заполненную двумя потоками оживленно разговаривающих людей.
«Как неудачно! — подумал Забродин. — Только что окончился сеанс в кинотеатре «Темпо». Как в такой толпе отыскать Пронского? — Забродин тревожно посмотрел на часы: — Ровно восемь. Он должен быть где-то здесь!»
Выйдя из машины, полковник стал пробираться сквозь толпу. Неожиданно взгляд его остановился на высоком мужчине, который стоял немного поодаль и толпа обтекала его с двух сторон, как обтекает вода большой камень. В чертах его лица промелькнуло что-то знакомое. «Кажется, он? Нет, Пронский был выше ростом...» Забродин продвигался вперед, обходя мужчину стороной. «Этот шире в плечах... Но почему он
