— Может быть, может быть, — повторял генерал, прохаживаясь по кабинету.
— Не мешает основательно посмотреть за Рамони, Чукриным и Вартановым. Если сидит у нас агент, он может проявить себя во время флотских учений, попытается собрать информацию, сообщить в свой центр о появлении советских военных кораблей. Нам остается предусмотреть все без исключения. Это может вывести на след. Даже если сразу мы не обнаружим агента, то наверняка кого-то из них вычеркнем из списка. Работы поубавится.
— Поручаю вам, Николай Васильевич, разработать все в деталях. Если что-то не ясно или в чем сомневаетесь, говорите сейчас, обсудим.
— Полагаю необходимым, Алексей Иванович, вести дело к захвату с поличным у полигона контрабандиста, но предварительно зафиксировать действия Рамони на борту «Амалии» во время учений. Пентагону и ЦРУ везде мерещатся наши ракеты. Попросим военных соорудить еще один макет. Проверим реакцию помощников. Может, еще кто-нибудь полезет к полигону.
— Согласен. Разработайте операцию так, чтобы все выглядело предельно убедительно. Не переборщите с ракетами. Не забудьте предусмотреть плотный контроль эфира. Когда все будет готово, обсудим план действий с непосредственными исполнителями.
Оксана уселась за кухонный стол. Петр Филиппович уже позавтракал и ушел на работу.
— Мама, можно к нам зайдет мой знакомый?
Без согласия родителей она не смела пригласить домой Эдика, а он все настойчивее просил Оксану познакомить его с отцом.
— А что он за человек? — спросила мать.
— Его зовут Эдик, он работает барменом в ресторане «Бригантина».
— Кем работает? — переспросила мать.
— Барменом.
— Надо отцу сказать. По-моему, пусть приходит. От судьбы никуда не уйти.
— Что ты, мама? Какая там судьба. Просто хочет с вами познакомиться.
Оксана поцеловала мать, взглянула на себя в зеркало и поспешила на работу.
Петр Филиппович вернулся домой усталый, молчаливый. Как обычно, вымыл руки, подтянул гирю ходиков и уселся за стол. Варвара Федосеевна собирала ужин.
— Как там у Оксаны идут дела? — осведомился он.
— Жених хочет зайти.
— Чей жених?
— Не мой же, Оксаны.
— Кто он такой? Что-то она ничего не говорила раньше.
— Бармен.
— Терпеть не могу всяких барменов. Значит, лентяй, а может, и разгильдяй. Пусть приходит, я на него погляжу.
Эдик вырядился по последней моде — узкие джинсы были подвернуты, рубашка с короткими рукавами расписана вдоль и поперек газетными полосами на английском языке, на шее золотая цепочка с каким-то африканским амулетом. На плече иностранная сумка с бутылкой коньяка.
В таком виде он и предстал перед Шепелюком.
Петр Филиппович был одет по-домашнему — в клетчатой рубашке нараспашку. Эдик прошел по комнате, рассматривая висевшие фотографии. На одной из них узнал молодого сержанта, хозяина дома с орденом Славы и медалью «За отвагу».
— Воевали? — спросил Эдик.
— Пришлось.
— А сами откуда будете?
— Белгородские мы.
— В той провинции не бывал, — небрежно проронил Эдик.
Петр Филиппович тут же хотел ему высказать свое мнение в отношении провинции, но сдержался, хотя момент был подходящий: Варвара Федосеевна и Оксана ушли на кухню готовить чай.
— Не надоело быть барменом?
Эдик фыркнул, передернул тоненькими черными усиками.
— Петр Филиппович, а можно у вас подработать? — спросил он.
— Как это подработать? Летунов не держим.
— По-моему, одному в бригаде вы делаете скидку.
Новичок Толик, приятель Эдика, временно устроился в бригаду грузчиков Шепелюка. Их вместе отчислили с третьего курса института. Эдик с помощью тетки пристроился барменом, а Толик долго болтался по городу без дела, занимаясь мелкой фарцовкой, потом кончил курсы крановщиков.
— В армии служил? — усаживаясь за стол, спросил Петр Филиппович.
— Нет, с детства я не отличался здоровьем...
— Понятно, — не дослушав, сказал Шепелюк.
Эдик достал из сумки бутылку «Наполеона», которым хотел удивить хозяина. От чая отказался, попросил чашечку черного кофе и разрешения закурить.
Умудренный опытом Шепелюк почувствовал, что Эдику что-то нужно от него.
— Зачем тебе подрабатывать? Место у тебя неплохое. Презенты получаешь. Чего еще? Сыт, пьян и нос в табаке.
— Если откровенно, собираю монету на машину. Это не роскошь, а средство передвижения.
Он открыл бутылку, протер с профессиональной ловкостью салфеткой горлышко, попросил рюмки.
— Петр Филиппович, возьмите меня на поденную работу, — добивался Эдик.
Он хотел налить коньяку хозяину, но тот накрыл рюмку ладонью, сказав, что предпочитает «Столичную».
— Поденщиков не принимаем, — резко ответил он.
— Тогда приду помогать Толику безвозмездно, на благо отечества. Можно?
— Приходи.
Эдик оживился. Рассказал случай, как подзаработали в порту какие-то грузчики, получив от иностранцев по несколько пар джинсов.
Оксана увидела, как помрачнело лицо отца, и поторопилась выйти с чашками на кухню.
Шепелюк понял намерение «жениха».
— Что с тобой делать? Позвони через недельку.
Вечером, когда рабочий день уже закончился, в кабинете генерала раздался телефонный звонок. Алексей Иванович снял трубку
— Товарищ генерал, докладывает дежурный, майор Евдокимов. К вам пришел заявитель, товарищ Шепелюк Петр Филиппович.
— По какому вопросу?
— Говорит, что хочет лично вам изложить...
— Проводите ко мне.
— Есть.
Алексей Иванович усадил Шепелюка в кресло у письменного стола и спросил:
— Как там портовики справляются с планом?
— Наша бригада идет с превышением плана, а вот за весь порт затрудняюсь сказать. Хозяйство большое. Вагонов часто не хватает, краны простаивают.
— Я вас слушаю, Петр Филиппович.
— Не знаю, с чего и начать. В общем, так — на прошлой неделе ко мне домой напросился знакомый моей дочери Оксаны — Эдик, по фамилии Вартанов. Молодой парень, высокий, с усиками, одним словом — щеголь. Работает барменом в ресторане. Ну подумали мы с моей Варварой Федосеевной, зачем же он пришел. Стал я прислушиваться, куда гнет парень. Просился в бригаду ко мне, но оформляться на работу, как положено, не собирается. В бригаде работает его дружок Толя Красноштан. Из разговора с барменом я
