— Сэр, зачем бы я стал его просить? — удивился Ручеек. — Вы же до этого распорядились, чтобы я нес половину пробных камней.
Демвур пристально взглянул на него.
— С чего вдруг хозяин решил поговорить с тобой об этом? Ты просто будешь делать то, что тебе велят.
— Он не очень хорошо меня знает, но я… ну… проворнее Эбба. По крайней мере, хозяин хочет в этом убедиться. Может, ему требуется что-то такое, на что Эбб не способен. Я не в курсе, сэр. Я просто делаю то, что мне велят.
— Что они обсуждали вчера вечером? — властно спросил Демвур.
Тут в дверном проеме за спиной у Ручейка возник лорд Брикель.
— Что вы пытаетесь выведать у моего слуги?
Демвур прикусил язык.
— Вы что, Демвур, шпионите за мной?
«А это что, тайна?» — удивился Ручеек. Просто все делали вид, будто Демвур — всего лишь управляющий. Теперь же делать вид стало невозможно.
— Это так-то маги Митерхоума обращаются со мной? Разве я не выполняю все поручения и не придерживаюсь всех условий нашего договора?
— К вам являются посетители, — заметил Демвур.
— Мне дозволено принимать у себя друзей, — заявил лорд Брикель, — Это входит в условия соглашения.
Пока они разговаривали, Ручеек продолжал работу лорда Брикеля, отделяя друг от друга камни очага, основания и плит пола. У него это получалось быстрее, чем у лорда Брикеля, и ему не нужно было прикасаться к каждому камню. Час назад он даже не понял бы, как подступиться к этой задаче, но теперь, посмотрев, как это делает лорд Брикель, Ручеек понял, как это ощутить, как показать это камню, как пройти через него и разделить его.
Лорд Брикель оказался прав: камень не стонал — он принимал это разделение, он знал, что Ручеек поступает правильно, защищая весь мир камня. Камень полюбил Ручейка за то, что тот собрал его воедино, и не стал ненавидеть за то, что он его разделял.
— Вам не разрешали приводить сюда каменных магов, — возразил Демвур.
— Совершенно верно, — согласился Брикель, — Но кто, по-вашему, мои друзья? Они, по крайней мере, сыновья голыша, почитатели Тьюстана.
— Здесь запрещено поклоняться Тьюстану.
— А мы здесь ему и не поклоняемся, — терпеливо объяснил лорд Брикель, — Но вы в курсе, что сыновья лужиц обладают толикой силы, впитанной благодаря их служению Йеггату, — то же самое происходит с сыновьями голыша. Если вы ощутили в них некую силу, то причина именно в этом, а не в том, что они маги.
— Я вижу, между вами существует связь, — настаивал Демвур.
— Конечно, — кивнул лорд Брикель. — Но только не во время работы. Когда такие связи наличествуют, я не выполняю никаких магических действий для города. Если вы и вправду тот, за кого я вас принимаю, то вы это знаете. Вы знаете, что я никогда не связываю себя с камнем — кроме тех моментов, когда маги Митерхоума просят меня об этом.
Ручеек понял — это предостережение. Если Демвур действительно имеет подобные способности, ему довольно взглянуть на Ручейка — и он почувствует, что Ручеек связан с камнем у себя под ногами. Потому Ручеек отступил на деревянный пол и взялся за деревянный косяк двери.
Он снова вмешался в беседу — на тот случай, если лорд Брикель его не слышал.
— Хозяин хотел поговорить со мной насчет того, что мы будем делать завтра. Можно, я теперь пойду в уборную?
— Что вы будете делать завтра? — обратился Демвур к лорду Брикелю.
— Исполнять свои обязанности, — отозвался лорд Брикель. — С этого момента вы больше не являетесь моим управляющим. Если вы останетесь здесь, то только в качестве соглядатая, а если маги Митерхоума решат держать при мне соглядатая, они тем самым нарушат наше соглашение.
Ручеек направился в кусты, куда обычно ходил помочиться, — уборную он навещал исключительно ради других нужд. Но спор до него доносился.
— Что ж, теперь вам известно, что я использовал этого мальчишку в качестве соглядатая, — произнес Демвур. — Он тоже уволен?
— Если тут не будет вас, чтобы его расспрашивать, ему не для кого будет шпионить. Он старателен и невежествен. Так что уйдете отсюда вы. Сейчас же. Поутру мы выставим ваши вещи за главные ворота.
— И куда я пойду ни свет ни заря? — возмутился Демвур.
— К вашим хозяевам, с докладом, — ответил лорд Брикель. — Сообщите им, что их мосты и арки могут рухнуть, потому что я теперь понял, что работаю на клятвопреступников.
— Вы знали, что я соглядатай.
— Я это подозревал, — уточнил лорд Брикель, — А теперь знаю точно. Убирайтесь.
«Что же я наделал? — ужаснулся Ручеек. — Я этого не хотел!»
Когда он вернулся к дому, лорда Брикеля и Демвура уже не было — наверное, направились к воротам.
Ручеек помчался обратно в погреб и быстро закончил разделение камней. Он старался не думать об этом как об убийстве. «Когда-нибудь я еще оживлю вас», — снова и снова повторял он про себя, давая обещание Тьюстану, богу камня.
Если ты считаешь, что перед тобой камень, то как ты можешь с ним разговаривать? Но если это бог Тьюстан — ты можешь взывать к нему и надеяться, что тебя услышат.
И все же Ручейка терзало ощущение вины, поскольку он рос, почитая Йеггата — бога воды, господина всего, сокрушающего горы, приносящего жизнь в пустыню.
«Как вышло, что я — каменный маг, если все мои помыслы были о Йеггате?»
И тут Ручеек осознал, что не ритуалы радуют богов. «Я поклонялся Йеггату, но карабкался по скалам и погружал пальцы в камень. Там, в горах, каменное сердце мира сделало меня тем, кем я теперь являюсь, — не глядя на то, кому я молюсь».
Водяные маги Митерхоума пришли за Брикелем, когда солнце одолело половину пути до зенита. День был прохладным и ясным, потому многие жители Хеттерферри вышли посмотреть на процессию. Лорд Брикель был облачен в замысловатый наряд, который показался Ручейку нелепым, но на всех остальных явно произвел немалое впечатление. Ну какое отношение одежда имеет к магии? Однако же водяные маги тоже были в причудливых головных уборах и ярких одеяниях; с ними шли мальчишки, которые несли знамена и всю дорогу до пристани играли на трубах и барабанах.
На реке их ждал плот, напомнивший Ручейку тот плот, который он помогал загружать в свой первый день в Хеттерферри. Интересно, если бы тогда плот отвез его в Митерхоум, узнал бы он о своих способностях? Если бы он никогда не открыл свою силу, он был бы более счастлив или менее?
Конечно же, для всех Ручеек был всего лишь слугой каменного мага, который тащит на спине тяжелый груз из множества разнообразных камней; каждый камень — всего лишь небольшой образец, но Ручейку казалось, будто он тащит целую стену. Однако он мог нести их. Интересно, уж не потому ли, что камень для него каким-то образом меняет свой вес и становится легче, чем для других людей? Или в нем самом достаточно камня, поэтому он силен и может нести тяжелую ношу? Если так, то тогда ясно, почему он способен таскать полный кувшин, хотя еще не взрослый. Возможно, все важное в нем восходит к камню в его сердце.
Их перевезли по воде в Митерхоум, потом начался долгий пеший подъем по бесконечным лестницам на верхний ярус города. Их путь извивался по крутым склонам Митерджата. Когда босые ноги Ручейка касались каменных ступеней, он ощущал какую-то пульсацию внутри горы, похожую скорее не на биение сердца, а на биение крыл огромной птицы, что попала в ловушку и никак не может вырваться. Ручейку хотелось поискать источник этого биения, но лорд Брикель велел ему ничего не делать, ничего не пытаться разузнать и вообще не думать о камне. «Это слишком опасно, — наставлял его Брикель, — Вспомни, что ты
