национальной культуры. В Новое время она — один из главных инструментов собирания нации, а значит, и скрепления страны. Она уже в детстве задает будущему гражданину ту мировоззренческую матрицу, которая соединяет людей в народ. Культура России, можно сказать, выстрадала особый тип школы — единую общеобразовательную. Именно эта школа воспитала поколения, которые сделали СССР великой державой, а сегодня с поразительной стойкостью переносят кризис. Эта школа обладала такой интегрирующей силой, что даже спустя 15 лет после развала СССР люди, приезжающие к нам из Средней Азии, оказываются нам цивилизационно близкими.
И вот эту школу с поразительной настойчивостью сейчас стараются изменить так, чтобы она утратила именно свои главные черты — перестала быть единой. Ее превращают в конгломерат каких-то лицеев, гимназий, колледжей с мириадами разных программ и учебников. Это выглядит как сознательная операция по развалу страны.
Еще более наглядно это происходит в системе СМИ. Иногда говорят, что современные нации создал «печатный станок» — прежде всего, центральные газеты, позволяющие одновременно на всей территории страны давать людям пакет важной для всех информации. Реформа первым делом ликвидировала эту «скелетную» систему, превратив главные газеты в торговцев, конкурирующих на рынке. Кроме того, был сразу резко сокращен доступ основной массы населения к газете — разовый тираж газет на душу населения сократился в России в 7 раз.
Но главное, газеты, якобы подчиняясь диктату рынка, стали нагнетать информацию, углубляющую все трещины и расколы, возникшие в обществе. Особенно это касается межнациональных отношений. Тут, как выражаются социологи, в СМИ господствует «язык вражды». В одном и том же номере науськивают подростков на «лиц кавказской национальности» — и представляют спровоцированных подростков «русскими фашистами». Все это вещи известные. Но они как будто не касаются ни государства, ни политических партий.
Я пробую представить себе, где все эти вещи могут по-деловому обсуждаться в целом, как система, как общая проблема укрепления связности страны. И я не вижу никаких следов подобных обсуждений, концепций и доктрин. Они не выходят в научную печать, не просвечивают в выступлениях или хотя бы в частных разговорах. Как будто наложен какой-то запрет на обсуждение и даже размышления, касающиеся первейшей обязанности государства. А для обсуждения таких проблем «внизу» люди лишены минимальных возможностей — нет теперь ни собраний трудового коллектива, ни очередей, ни ночевок у костра. Надо плести новые информационные сети.
Д. Зыкин
ПОЧЕМУ СОЦИАЛИЗМ БЫЛ ОБРЕЧЕН
Странностей в нашей недавней истории более чем достаточно, попытки их объяснить предпринимались и предпринимаются неоднократно, но более-менее адекватной теории так и не появилось. Пока никому не удалось непротиворечиво объяснить, как и почему наша страна, практически мгновенно поднявшаяся до статуса сверхдержавы, также мгновенно деградировала и распалась.
Каждый исследователь разрабатывает «свою жилу», но целостной картины нет. Один сваливает все на «заговор жидов», другой на «происки Запада», третий применяет гумилевский подход и указывает на то, что Россия потеряла большую часть пассионариев, четвертый говорит о предательстве элиты, пятый валит все на «безбожников большевиков» и так далее. При этом каждая версия не лишена логики, в каждой есть здравое зерно, но взятая по отдельности, каждая версия неадекватна реальности. Причем приверженцы той или иной объяснительной модели ведут себя как религиозные фанатики. Когда им указываешь на очевидные провалы в их теории, они ожесточаются, отказываются видеть очевидное и просто отметают любые доводы рассудка. Иными словами разные социальные группы нашли для себя разные, удобные им объяснительные модели и не хотят вести нормальный диалог друг с другом.
В результате, несмотря на то, что за долгие годы накоплен значительный фактический материал, факты не приведены в систему, и оппозиция топчется на одном месте. В самом деле, где-то к 1994 году все имеющиеся «теории краха социализма и СССР» уже были созданы, опубликованы и обсуждены в СМИ, но с тех пор мало что изменилось. Налицо стагнация и признаки интеллектуальной деградации оппозиционно мыслящей интеллигенции. Неслучайно власть сейчас чувствует себя как никогда уверенно, а оппозиция подавлена. Ей нечего предложить народу, она не в состоянии адекватно ответить на ряд важнейший вопросов, которые требуют ответа. Люди это чувствуют, и за оппозицией не идут. Назрела необходимость обновить интеллектуальный багаж. Работа эта сложная, долгая, но ее надо начать, учитывая предыдущие наработки. Итак, начнем.
1. Одним из важнейших слабых мест советской системы являлось колоссальное несоответствие между властью и собственностью. В самом деле, люди, управлявшие СССР, обладали значительной, практически абсолютной властью, распоряжались богатствами нашего государства, но сами этими богатствами не владели, да и вообще не имели частной собственности. Уровень жизни руководителей страны (в широком смысле этого слова) был, конечно, выше, чем у остального народа, но значительно ниже, чем у аналогичных зарубежных управленцев. Черная «Волга» не чета «Мерседесу», и Форос — далеко не Багамы, а дача в Подмосковье тоже не вилла на океанских островах.
Члены партийной элиты пользовались государственными дачами, самолетами, автомобилями и так далее, но лишь до тех пор, пока занимали высокие посты. Лишился поста, и потерял право распоряжаться собственностью. При этом, собственность можно передать по наследству, а пост нельзя. Сын Сталина не был генеральными секретарем. На что мог рассчитывать даже крупный партийный чин после выхода в отставку? На завод? Нет. На золотые прииски? Нет. На нефтяные скважины? Опять, нет.
Классический советский триумвират: добротная квартира, машина и дача — это, если вдуматься, мизер, по сравнению с тем, что имеет элита нищих банановых республик, и тем более по сравнению с тем, чем владеет элита развитых государств. Да и сегодняшний «бизнесмен» средней руки также даст фору любому партийному руководителю республиканского ранга, а олигарх запросто обгонит и самого генерального секретаря.
Советская элита это прекрасно понимала, и такое положение вещей ее не устраивало. Человек слаб, и если через его руки проходят миллионы и тем более миллиарды рублей (долларов), то соблазн велик. Довольно скоро часть управленцев стала тяготиться теми ограничениями, которые накладывал советский строй. Но процесс перерождения элиты был сильно подморожен тем, что СССР развивался во враждебном окружении.
В 30-е годы положение было настолько критическим, что необходимость тотальной мобилизации — индустриализации понимали почти все. А потенциальные предатели хорошо знали, что лишь независимость и безопасность страны является залогом их существования. В случае победы, например, Германии над СССР, во-первых, собственностью завладеют немцы, а во-вторых, всех коммунистов поставят к стенке. Поэтому, хочешь — не хочешь, а приходилось тянуть лямку и откладывать реализацию своих планов на будущее.
Хотя по некоторым косвенным данным можно судить, что кое-кто из особо нетерпеливых ждать всё равно не захотел! Вот их то и поставили к стенке, но уже не немцы. Однако, повторюсь, абсолютное большинство элиты на «перестройку» в 30-е годы не решилось. Кроме того, значительная часть элиты все- таки была сравнительно аскетичной, поскольку вышла из низов, а многие мечтали о мировой революции и о построении коммунизма рассуждали всерьез. То есть это была «молодая» элита, не обросшая жирком, еще не растратившая мессианский запал. Таким образом, противоречие между властью и собственностью не стало фатальным в сталинский период СССР.
2. Индустриализация, коллективизация, война и послевоенное восстановление закончились. Атомная бомба изобретена, и ее производство поставлено на поток. Последний момент имеет ключевое значение, поскольку этот факт если и не гарантировал, то, по меньшей мере, резко повысил уровень безопасности Советского Союза. Уже тогда ядерная война приводила к столь тяжелым потерям для любой из ядерных держав, что сама война становилась бессмысленной. И хотя США имели тогда значительный перевес в количестве ядерных зарядов, все равно американцы напасть не решились. В итоге, сталинизм, ставший
