посвятить себя этому делу, возможно, ей понадобится помощь, но я обо всем расскажу. Спасибо, ты так много для меня делаешь. Хотя вовсе не обязана…
Она оставила Сисли доедать пирожное, подняла повыше меховой воротник плаща и вышла из кафе в сырой, промозглый вечер.
Уже почти стемнело, на улице было много народа. Салли подождала омнибуса и, когда подошел, трясущийся и битком набитый людьми, села между толстой дамой с муфтой и господином с мокрым зонтом, пытаясь сообразить, что же ей делать дальше. Сначала она приготовит Харриет ужин, потом уложит спать, сказав, что утром они отправятся в увлекательное путешествие, прямо как дядя Вебстер и Джим, затем они почитают любимые стишки, и Харриет помолится перед сном.
Когда Харриет будет спать, Салли договорится с мистером и миссис Моллой, чтобы использовать их дом в качестве места для свиданий, где она сможет укрыться, где сможет встречаться с Маргарет и куда Сара- Джейн будет приносить все новости из Твикенхема. Потом она сама поужинает и ляжет спать.
Омнибус остановился. Салли протолкалась к выходу. На улице уже совсем стемнело, фонари светились во мгле, словно огромные призрачные георгины. Мимо, опустив головы и прячась в муфты и меховые воротники, спешили прохожие. Парень, убирающий конский навоз с пешеходного перехода, ждал, не начнет ли кто-нибудь переходить дорогу. На углу площади, куда сворачивала Салли, стоял, согнувшись в три погибели над жаровней, продавец каштанов; он даже не утруждал себя зазывать покупателей, лишь время от времени помешивал каштаны, чтобы не сгорели.
Салли пошла по площади. Когда-то она жила здесь, еще до рождения Харриет; меблированные комнаты принадлежали ее старому другу, человеку по имени Тремблер Моллой, и его жене. Тремблер работал у Фредерика, когда Салли познакомилась с Гарландами. И когда его жена получила в наследство немного денег, Салли посоветовала им купить этот дом и научила, как вести дела.
Дом стоял в самом конце небольшого сада, спрятавшись за деревьями, и Салли не видела его, пока не подошла поближе. Когда же приблизилась, то остановилась как вкопанная.
Возле дверей стоял кеб. На пороге разговаривали два человека, один из них был полицейским.
Сердце Салли сжалось. Нет, они никак не могли найти ее так быстро… Она попятилась, опустилась на пару ступенек во двор ближайшего дома и стала наблюдать за происходящим из-за ограды.
На фоне дверного проема она узнала силуэт миссис Моллой. Та смотрела на то, что показывал ей полицейский, и качала головой. Второй человек сделал шаг вперед и, похоже, спорил с ней, а миссис Моллой лишь вновь качала головой. Салли не могла разобрать, о чем они говорят, из-за уличного гула и непрекращающегося шума дождя; все трое напоминали фигурки на театральной сцене.
«Только не пускай их внутрь», — повторяла про себя Салли.
Затем двое мужчин пошли прочь. Полицейский еще что-то бросил миссис Моллой через плечо, и она захлопнула дверь. Этот звук Салли расслышала, а мужчины тем временем сели в кеб.
Извозчик тряхнул поводьями, экипаж отъехал от тротуара и направился в сторону Салли. Она опустилась еще на несколько ступенек и, понимая, что за ней находится окно чьей-то кухни, высоко подняла воротник, закрыв лицо.
Когда кеб завернул за угол и исчез из вида, Салли выскочила из своего убежища и бросилась бежать к двери супругов Моллой, поскальзываясь на мокром булыжнике и хватаясь за прутья забора, чтобы удержать равновесие. Добежав, заколотила в дверь.
— Это я! — крикнула она в прорезь почтового ящика. — Миссис Моллой, это я…
Она услышала шаги хозяйки. Через мгновение дверь открылась, и Салли ввалилась внутрь.
— С ней все в порядке? Она здесь?
— Ради бога, мисс, за кого вы меня держите? — сказала миссис Моллой. — Я бы их ни за что не впустила, можете быть спокойны. Но господин сказал, что через полчаса они вернутся с ордером на обыск. Вам будет лучше…
— Через полчаса? Мне надо идти. Я заберу ее. Вы мне не поможете — не оденете ее? А я пойду соберу сумку. Может, мистер Моллой вызовет нам кеб?
— Но куда вы пойдете, мисс?
— Не знаю. Куда угодно. Решу по дороге. Пожалуйста, миссис Моллой, если вдруг они приедут раньше…
Полноватая, решительная миссис Моллой закивала головой, но на ее лице было написано сомнение. Салли взбежала по лестнице в свою спальню, схватила саквояж, который привезла из Фруктового дома, покидала туда кое-что из одежды, умывальные принадлежности, туфли, несессер с ручками и бумагой, лежавший на тумбочке возле кровати, и, наконец, небольшой сверток из непромокаемой ткани, который тяжело упал на собранную одежду. Это был пистолет.
Салли осмотрелась вокруг, хотя все равно больше ничего с собой брать не собиралась. Ее сумочка — вот она; чековая книжка, ключи.
С саквояжем она побежала вниз по лестнице и увидела, что мистер Моллой входит с улицы, закутанный в теплый шарф и с котелком на голове.
— Кеб уже ждет, мисс, — сказал он. — Четырехколесный. Он гораздо быстрее двухколесного, так что если поедете далеко…
— Да благословит вас Бог, — ответила Салли. — А Харриет?..
— Жена собирает ее. Да уж, для нее это такое приключение. Хотя не знаю, дети многое принимают за должное, не зная, какое оно есть на самом деле, это должное. Их ничем не удивишь. Куда же вы поедете, мисс?
— Честно говоря, не знаю. Но как только смогу, напишу вам, где остановилась.
— Не волнуйтесь, мисс, мы вас не выдадим. Но, может, вам все-таки лучше остаться у нас?
— Если они вернутся с ордером, нас все равно найдут…
Дверь отворилась, и в прихожую вошла Харриет, за ней шла миссис Моллой с большим бумажным пакетом.
— Мама, — тихо сказала девочка, когда Салли нагнулась и обняла ее, — смотри — печенье!
— Я ей положила немного, только что испекла. — Миссис Моллой указала на пакет. — Вдруг есть захочется.
— Давайте я возьму сумку, — предложил ее муж.
Миссис Моллой наклонилась поцеловать Харриет, которая довольно равнодушно обняла ее, Держа в руках печенье. Она была так тепло одета — шляпка, пальто, перчатки и ботинки, — что с трудом могла передвигаться. Салли подхватила дочь одной рукой, другой надела шляпку, потом взяла свою каракулевую муфту и осторожно набросила на шею шнурок, на котором та висела.
— Я сажала ее на горшок и недавно сменила белье, — прошептала миссис Моллой. — Так что менять пока не надо. Вот, чуть не забыла, все выстирано и высушено. И тут же, в сумке, банные принадлежности…
Она взяла большую матерчатую сумку, в которую было сложено белье Харриет, и передала мужу, стоявшему в дверях. Салли так много хотела сказать этим людям, но времени оставалось лишь на пару слов.
— Спасибо. Не знаю, что бы я без вас делала… Завтра же постараюсь написать. Прощайте.
Харриет, царственно взиравшая на происходящее из-под полей шляпки, поняла, что происходит, и переложила печенье в левую руку, чтобы правой помахать на прощанье. Затем последовали смущенные благодарности, неловкие движения, и мистер Моллой помог Салли отнести сумку с бельем в кеб. Она забралась внутрь и села у окошка.
— Куда едем? — спросил кучер.
— М-м… В Чаринг-Кросс, — ответила Салли. Она закрыла дверь, устроилась поудобнее и посадила Харриет к себе на колени. Кучер тихо причмокнул лошади, отпустил тормоза, и повозка покатилась. Салли подалась вперед, повернулась и долго махала рукой, пока кеб не свернул за угол и маленькая, уютная дверца дома не исчезла из вида.
КНИГА ВТОРАЯ
Глава одиннадцатая
Вильерс-стрит
Она нашла жилье на Вильерс-стрит, узенькой улочке рядом со станцией Чаринг-Кросс.
