В спичечный коробок
Вылили реки, озёра, моря, океаны
В чашку Петри
Втянули всосали ветра, ураганы
В баллончик для автосифона
А потом всей гурьбою уселись у окна
И долго смотрели
Как время бежит убегает по первому снегу
Бежит наутёк, увязая все крепче и яростней
В необъятных просторах чудесной своей телогрейки,
Щедро изъеденной шалыми искрами
Палыми звёздами
Солнечными зайчиками
И огнями святого Эльма.
16 августа 1993 года.
Порубили нас с тобою, словно ветки во лесу
Стало быть, накрылась
наша партизанщина
Назойливая буденовщина
Бесстыжая наша чапаевщина.
Будем теперь дышать, обедать
И честным людям
смотреть в глаза.
11 сентября 1993 года
Солнечный зайчик взломал потолок.
Закатился камешек на гору.
Пряная косточка свежего горя
Верно и яростно канула
В янтарную Лету заслуженного долголетия.
Солнечный зайчик взорвал потолок.
Кончился почерк. Угасли дожди.
Стихло безмолвие.
Родина настала.
январь-март 1993
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ЯНКА
Порой умирают боги — и права нет больше верить
Порой заметает дороги, крестом забивают двери
И сохнут ключи в пустыне, а взрыв потрясает сушу,
Когда умирает богиня, когда оставляет души
Огонь пожирает стены и храмы становятся прахом
И движутся манекены не ведая больше страха
Шагают полки по иконам бессмысленным ровным клином
Теперь больше верят погонам и ампулам с героином
Терновый венец завянет, всяк будет себе хозяин
Фольклором народным станет убивший Авеля Каин
Погаснет огонь в лампадах, умолкнут священные гимны
Не будет ни рая, ни ада, когда наши боги погибнут
Так иди и твори, что надо, не бойся, никто не накажет
Теперь ничего не свято…
1985
Нарисовали икону и под дождем забыли
Очи святой мадонны струи воды размыли
Краска слезой струилась то небеса рыдали
Люди под кровом укрылись — люди о том не знали
А небеса сердились, а небеса ругались
Бурею разразились…
Овцы толпой сбивались
Молнии в окна били, ветры срывали крыши
Псы под дверями выли, метались в амбарах мыши
Жались к подолам дети, а старики крестились
Падали на колени, на образа молились…
Солнышко утром встало, люди из дома вышли
Тявкали псы устало, правили люди крыши
А в стороне, у порога клочья холста лежали
Люди забили бога, люди плечами жали…
1986
Пропустите в мир, стаи волчьи!
Уступите путь, своры гончие!
Разойдись стена черной полночью -
Или дай мне стать лютой сволочью
То ли зверем стать с серой шкурою
То ли омутом с тиной бурою,
Голодать ли? Жрать?
Быть ли умною, быть ли дурною?
Может, на метлу — и до города,
Где мосты из камня и золота
Помереть ли там
Может, с холоду
Может с голоду…
1986
Я повторяю десять раз и снова —
Никто не знает, как же мне хуево
И телевизор с потолка свисает
И как хуево мне никто не знает
Все это до того подзаебало
Что хочется опять начать сначала
Куплет печальный, он такой, что снова
Я повторяю как же мне хуево.
1986
