Князья Хаоса. Кровавый восход норвежского блэка

Больше того, я не думаю даже, что они достаточно сведущи в этом аспекте национализма.

В чём Вы видите связь между язычеством и Сатанизмом?

Только в антихристианском настрое. Это единственная их точка соприкосновения.

В последнее время наметился общий отток от «средневекового» Сатанизма в сторону язычества, одержимости тёмными силами природы. Как, на Ваш взгляд, понимают ли они, каким должно быть языческое мировоззрение?

В общем, я думаю, не очень! Но Сатана, безусловно, персонаж иудео- христианский, и если они хотят избавиться от иудео-христианства, то им, конечно же, придется избавиться и от Сатаны. Сатана играет применительно к нашему случаю роль Троцкого в революции. Сатана пригоден на что-то только в христианском мире. Здесь есть над чем поразмыслить: если вы хотите быть последовательным антихристианином, то не является ли тогда Сатана промежуточным звеном?

Некоторые языческие группы, такие, как Enslaved, полностью отвергают Сатанизм.

Я не думаю, что «Сатанисты-романтики» откочуют в этот лагерь, потому что для них Сатана стал очень позитивной, прогрессивной фигурой. Тем же, чей Сатанизм ограничивается бунтарством против христианства, рано или поздно придётся отречься от Сатаны, как от части христианства. Остальным же, кто ищет в Сатане прогресс, ни к чему подобные пертубации.

А каково Ваше персональное отношение к христианству в Норвегии?

Я убежден, что христианство превращает людей в дебилов. Это неизбежный симптом этой отвратительной религии. Я нахожу их идеи о жертве, боли, и прочую глупость воплощением бесчестного, мазохистского взгляда на жизнь. Они ползают на коленях перед свои богом, они стоят коленопреклоненными перед властью метафизического абсолюта. Я бы не назвал это здоровой моралью. И при этом они на каждом углу кричат, что полмира погибнет в вечных муках за то, что не подчинится их догме. В этом смысле христианство, на мой взгляд, представляется чрезвычайно омерзительным.

Вы можете назвать себя сочувствующим блэк-метал в этой связи?

Да, в таком ракурсе, конечно. Но я, к сожалению, уже далеко не подросток.

На Ваш взгляд, есть ли смысл в том, что они делают?

В смысле поджогов церквей? В некотором роде, смысл в этом есть, потому что они заставляют задуматься христианское общество. Это очень сильная 'реакция на христианство', но лично я не стал бы себя разменивать на отдельно взятую Церковь, на такое ничтожество. Но я вижу ценность их поступков в том, что они заставили обывателя ответить несколько религиозных вопросов, в том, что они восстали против нормы.

Не кажется ли Вам, что они, тем самым, только укрепили позиции норвежской церкви?

Безусловно, и поэтому я считаю, что сжигать церкви — это вандализм!

Но, с другой стороны, в этом есть огромная символическая ценность…

Опять же Вы правы, но те, кто сегодня составляют поповскую паству — это те, кто регулярно ходит в церковь. Это заложено в ментальности горожан, по крайней мере, если речь идет об официальной норвежской церкви. Последняя меня нисколько не волнует. Меня беспокоят все эти ужасные мелкие секты, в которых инструментом воздействия на людей является страх — с того дня, как этим сектам официально позволено открыть рот. Я поддержу любую форму протеста, сколь экстремальна бы она ни была, против этой формы христианства, потому что я убеждён, что они превращают людей в неврастеников. Эти секты нужно законодательно запретить, только потому что они истязают своих же, по сути, детей. Поэтому я понимаю, что у этих ребят были веские причины сжигать церкви. Сам бы я не стал поджигать церкви, но я могу понять тех, кто делал это.

Как Вы думаете, у этого движения есть будущее?

Безусловно! У него есть будущее, и оно будет развиваться.

А не кажется ли Вам, что оно отомрёт, как только публика потеряет интерес к собственно музыке, что кажется, уже не за горами?

Нет, я думаю оно примет новые формы. Потому что полярность определена и теперь от неё невозможно избавиться.

Вы полагаете, что эти люди взрослеют и переходят к более осмысленным формам оккультизма и антихристианства?

Да, я думаю это случится или уже происходит. По крайней мере, для определённой части — одного из десяти.

Существует ли более подходящее место для людей, достигших этой стадия развития?

На мой взгляд, О.Т.О. могло бы стать таким местом, даже несмотря на то, что мы не очень-то поддерживаем революционные идеи. Это масонская организация, а не широкое движение.

Поль Матиесен

Каковы были последствия поджогов в церквей в Норвегии?

Те прихожане, что стали жертвами поджогов, вынуждены искать себе новых знакомств, людей, которые бы крестили их детей и т. д. Они искали их, естественно, среди тех, кто сами не ходят в церковь. Там, где церкви были сожжены, а потом отстраивались заново, число прихожан значительно увеличилось, так что можно сказать, что в этих местах произошел процесс локальной «христианизации», но, в целом, на христианской ситуации в Норвегии это никак не отразилось. Не думаю, что из-за норвежского Сатанизма в Норвегии резко прибавилось христиан, но в некоторых отдельных приходах это всё же случилось.

Насколько религиозен средний норвежец?

Это зависит от того, что вы называете 'быть христианином'. На эту тему Норвегии сейчас существует несколько мнений. Но я думаю, что в нашей стране существует христианская культура с довольно сильными корнями. Вера в ритуальную часть религии, на мой взгляд, не очень сильна, христианство сейчас больше культурное явление. В этом смысле, я бы сказал, что Норвегия — страна христианская, с глубокими христианскими культурными традициями, но не с христианскими канонами, инсталлированными в повседневную жизнь, если вы видите здесь разницу.

Насколько оправданна в Норвегии может быть ненависть по отношению к христианству?

Я вообще не думаю, что её как-то можно оправдать. Их ненависть к христианству не имеет веских оснований, её природа больше эмоционального свойства. Если же вы спросите меня, почему они ненавидят христианство — я отвечу вам, что в 15 или в 16 я тоже ненавидел христианство. Я не учился ни в приходской, ни в воскресной школе, не читал Библию, не знал молитв и т. д., и когда мне было столько же, сколько сейчас новоявленным Сатанистам, я христианство ненавидел.

Среди молодёжи в Норвегии очень сильно предубеждение против христианства. Обыщите хоть всю Норвегию — вы найдете только несколько молодых людей, являющихся действительно христианами; а если они и имеют какое-то отношение к христианству, то выражается оно в крайних формах, и почти что наверняка эти ребята связаны с мелкими харизматическими сектами. Но большинство молодежи буквально ненавидит церковь.

Сейчас же, по прошествии 15 лет, я оглядываюсь назад и понимаю, что моё отторжение христианства было вполне христианской вещью: ненавидеть бога, ненавидеть Церковь значило, что на самом деле они мне были небезразличны. Там где ненависть, там всегда есть любовь; там, где есть ненависть, там нет места безразличию. Вы не сможете питать сильных чувств или даже ненависти по отношению к чему-либо, если в вас нет чувства, которое я бы назвал любовью.

Стоит обратить внимание, как некоторые люди становятся Сатанистамн воспринимают Сатанизм как особую религиозную форму. Я назвал бы многих из них христианами, потому что та ненависть, которую они извергают из себя, показывает что в душе они, быть может, любят бога и что Иисус не безразличен им. Думаю, это возможно. Крайняя степень ревности — это когда люди убивают своего возлюбленного. Ненависть по отношению к церкви отнюдь не идёт в разрез с христианскими канонами. Очень многие добрые христиане ненавидели церковь. Может быть, это и не так, но в некоторой степени, я считаю, их Сатанизм можно рассматривать как течение в христианстве.