— Рассказывал он о том, что происходит в Хеттен-Пойнте?
— Мне — нет. А вот тот, что был с ним, расспрашивал о братьях Слейд. Они ганфайтеры. Оба.
— Похоже, что-то затевается.
Я залпом допил виски и отказался от третьей порции, которую предложил мне бармен, жестом указав на бутылку.
— Я и сам непьющий. Так, иногда стаканчик-другой, когда бываю в городе.
— Возможно, там, в Хеттене, в самом деле что-то затевается. — Бармен облокотился на стойку. — Этот верзила ходил к стряпчему, Джейку Букеру.
— Адвокат?
— И мошенник.
Бармен не был расположен отпустить меня так просто. Салун был пуст, и ему хотелось поговорить. Сдвинув шляпу на затылок, я свернул сигарету и слушал.
Морган Парк бывал в Силвер-Рифе и прежде, но никогда не заходил в «Элк Хорн», ограничивая свои визиты посещением конторы Джейка Букера. Изредка он появлялся в задней комнате забегаловки «Самп». Человека, неизменно сопровождавшего Парка, звали Лайелл, и он иногда заглядывал в «Элк Хорн».
Бармен говорил и говорил, а я был благодарным слушателем. Кладезем информации он, конечно, не был, но то немногое, чем он располагал, оказалось мне весьма кстати и помогло составить общее представление о положении вещей. Морган Парк не хотел, чтобы в Силвер-Рифе его знали по имени. Если он и был известен кому-то, кроме Букеpa, так это хозяину «Сампа», куда захаживал выпить виски. Днем он приезжал в город редко, появляясь, как правило, перед рассветом. Или вечером — после наступления темноты. Словом, действия его ничем не напоминали человека, занимавшегося честным делом.
Покинув салун, я пошел на почтовую станцию и послал телеграмму Лео д'Арси. Затем, не без некоторых усилий, я выяснил местонахождение «Сампа» и конторы Джейка Букера.
Вечерело, с наступлением темноты в город вернулись рудокопы, сразу заполнившие улицу и салуны. Мало кто из них носил на виду револьверы, а большинство, похоже, не имело их вовсе. Несколько раз я замечал, как прохожие с интересом наблюдают за мной, причем каждый раз их внимание привлекало мое оружие.
Передо мной остановился молодой шахтер с резкими чертами лица. По глазам было видно, что он ищет драки, а я не хотел ни с кем связываться.
— Что бы ты делал без своих револьверов? — спросил он.
Я улыбнулся.
— Что ж, дружище, разок-другой мне приходилось обходиться без них. Иногда я выигрывал… А последний раз получил по ушам.
Он тоже улыбнулся, враждебность его исчезла.
— Я поставлю тебе стаканчик, не возражаешь?
— Пошли.
Он уже навязывал мне второй, которого я вовсе не жаждал, когда в салуне появилась компания его приятелей. Я осторожно уступил им место у стойки и незаметно смешался с толпой. А потом вышел наружу и пошел по улице.
Повернув у лавки Лаудера, я на мгновение оказался залит светом висевшего над входом фонаря. В тот же миг из мрака сверкнуло пламя и что-то дернуло меня за рукав. Затем прогремел мой револьвер, и я побежал туда, откуда раздался выстрел.
От темной стены дома метнулся человек и, шатаясь, побежал в сторону проезда. С револьвером наготове я последовал за ним.
Он поскользнулся, упал на колени, потом все-таки поднялся и кинулся прочь, едва держась на ногах и спотыкаясь. Очевидно, не заметив забора корраля, он с грохотом врезался в него и упал.
Он попытался встать, но тут же снова рухнул и затих. Рядом из окна падал свет, и я рассмотрел его лицо. Это был Лайелл.
Спереди рубашка его была вся в крови, на лице гримаса возмущения. Он взглянул на меня и пожевал губами, силясь что-то сказать. Он был тяжело ранен моим быстрым, почти не прицельным выстрелом.
— Будь ты проклят… Я промахнулся…
— А я нет, — отозвался я и собрался уходить. — Я приведу доктора. Неподалеку была вывеска.
Он схватил меня за рукав.
— Не уходи… Бесполезно. И я не хочу… Я не хочу умирать один.
— А Болл хотел? Ты был в банде, которая его убила.
— Нет! — Он схватил меня за рубашку. — Нет, меня там не было! Он… Он был славный старик.
— Был там Морган Парк?
Лайелл отвел глаза.
— С чего бы ему там быть? Это… не его игра.
Лайелл хрипло дышал. Где-то неподалеку спорили, откуда-то были слышны выстрелы. Через минуту- другую кто-нибудь наверняка появится в этом проезде.
— Зачем Парк ходил к Букеру? И что ты знаешь о Сэме Слейде?
По гравию захрустели шаги. Кто-то шел с фонарем, но не с той стороны, откуда появились мы с Лайеллом.
— Приведите-ка доктора. Этот человек ранен.
Прохожий поставил фонарь и побежал. Направив луч света на Лайелла, я принялся осторожно обнажать рану.
— Бессмысленно, — настаивал Лайелл. — Ты меня прикончил. — Казалось, Глаза его умоляли поверить словам умирающего. — Я никогда не стрелял из засады…
Расстегнув ему ремень, я сделал так, чтобы одежда нигде не жала. Лайелл хрипло дышал, глядя прямо перед собой — вверх, во тьму.
— Слейды должны убить Кеневейла.
— А меня?
— С тобой Парк хочет разобраться сам.
— А чего еще он хочет? Ранчо?
— Нет.
Он дышал медленно и тяжело. Неподалеку раздались шаги — к нам приближалось несколько человек.
— Он… он хочет денег.
Прибежал врач. Вокруг раненого образовалась небольшая толпа. Пятясь, я выбрался из нее и скрылся в темноте. Если кто-то знает о планах Парка, так это Букер, а как попасть в его контору, я уже придумал.
Позади, вокруг Лайелла продолжали собираться люди. Кто-то потребовал тишины; потом его спросили, кто стрелял. Если он и ответил что-нибудь, я этого не расслышал. А может, Лайелл был уже не в состоянии отвечать. Или не хотел. Остановившись в темноте, я обдумывал свое положение.
Предпринятая мною поездка уже оправдала себя, даже если считать только отправку телеграммы. Но заодно я выяснил и кое-что о планах Моргана Парка.
Он хотел избавиться от Кеневейла. Значит, ганфайтер с «Боксед-М» мешал Парку?
Может быть, то, чего он добивался, находилось на ранчо? Была ли это Мойра? Или нечто более ценное для Моргана. Казалось, Парк ухаживал за Мойрой с согласия Макларена. Но зачем тогда убивать Кеневейла?
Чего же тогда все-таки добивался Парк? Если он женится на Мойре, Макларен по-прежнему останется владельцем «Боксед-М». Но если Макларен умрет?.. Хотя Лайелл сказал, что Парк хочет лишь денег.
Контора Букера располагалась на втором этаже каркасного здания, и подниматься туда нужно было по наружной лестнице. Оказавшись наверху, человек попадает в ловушку, стоит кому-то шагнуть на эти ступеньки.
Я посмотрел вверх. Никогда не любил ни тесных углов, ни запертых комнат…
Становилось прохладнее; на небе высыпали звезды. Вокруг не было ни души. Мне представлялась благоприятная возможность подняться в контору.
Где-то дальше по улице бренчало механическое пианино; казалось, город бодрствовал. Через несколько
