надежная защита, но пока пробьют, успеешь немало накрошить. Сейчас я выключу свет. Они взорвут стену и будут на светлом фоне. Стреляй, пока броня не задымится. У Лианы неплохие доспехи, и одним выстрелом из мар бок их не взять. Нужно как минимум три и желательно в одну точку. Идеально, если это будет голова. — Импланты Великой Матери уже выполнили команду на вброс в кровь сложного коктейля боевой химии, и голос ее стал гуще и словно отдавался эхом в кабинете. — Я встану сбоку и буду бить тех, кто пересечет границу между коридором и комнатой. А ты просто пали по ним не раздумывая. Друзей там нет. Да, и вот еще. — Она вытащила из кармана небольшой флакон и просто раздавила его над головой девочки, обдав Арну с головы до ног какой-то странной жидкостью, которая быстро испарилась. — Это на всякий случай.
Договорить, какой именно случай имелся в виду, она не успела. Грохнул приглушенный взрыв, но стена устояла. Потом еще один и еще, и лишь пятый заряд смог пробить небольшую дыру в стене рядом с дверью. Нигала мгновенным, словно мысль, движением сорвала с подвески хаторанскую гранату и, хлопнув о бедро кнопкой взрывателя, метнула в отверстие.
Словно вздох огромного зверя пронесся по дворцу, а ближайших нападающих просто превратило в тонкую, словно пудра, медленно оседающую пыль. Выждав пять секунд, она повторила трюк с гранатой, и еще пятеро штурмовиков ушли в зеленые чертоги раньше, чем успели хоть что-то понять.
— Нам бы минут пять продержаться, — глухо произнесла Великая Мать и, услышав какой-то скрип, пригнулась. Новый взрыв прозвучал гораздо сильнее, и стена сначала пошла трещинами, а потом осыпалась, словно была из песка.
Арна тоже получила дозу боевого коктейля, впрыснутого ее имплантами, и, словно на полигоне, встретила первую нападавшую точной серией из трех выстрелов в голову. Колени у штурмовика подогнулись, и женщина медленно завалилась на пол. Но воспитаннице было уже не до красот. Она била, словно пулемет, выкашивая нападавших не хуже армейского снайпера.
— А почему Лиана не использует гранаты и тяжелое вооружение? — спросила Арна, когда волна нападавших откатилась, давая короткую передышку.
— Возможно, хотят кое-что заполучить перед моей смертью? — Нигала хмыкнула. — Но все изменится довольно быстро. Как только они поймут, что по-другому никак, в ход пойдет весь арсенал.
Великая Мать жестко усмехнулась и, извернувшись словно змея, метнула саргонскую гранату вдоль коридора. Группа бойцов в тереновых комбинезонах, блокирующих магические атаки, была готова к новой попытке штурма, нахваталась осколков и разлеглась в живописных позах.
— Но ты не расслабляйся. Судя по тому, что они сломали мой аварийный выход, покушение готовилось давно. Ты им спутала все расчеты, так что пощады не жди.
Сверху раздался какой-то гул и стих. Потом он начал звучать все громче и громче, и лампа, висевшая под потолком, начала раскачиваться.
— Ну пошли танцы. — Мать подмигнула девочке и хотела что-то добавить, когда рухнули еще две стены и в кабинет одновременно ворвались два десятка штурмовиков.
Нигала словно размазалась в пространстве, стреляя в нападающих длинными очередями. Воспитанница тоже успела щелкнуть переводчиком огня и, стреляя из автомата левой рукой, успела правой метнуть несколько гранат, когда деревянные панели в кабинете будто взорвались и оттуда выхлестнулись десятки боевых особей незнакомого Арне типа. Невысокие, примерно до колена, но бронированные костяными чешуйками с мощными челюстями и короткими, но острыми когтями, они легко рвали штурмовиков в клочья, погибали под огнем, но их было очень много.
Теперь было понятно, чего ждала Нигала.
Из подвала под дворцом, где звери жили и питались, в кабинет вели длинные трубопроводы. Сейчас взломавшие стены животные, словно река, смели нападавших и, не замечая Арну, вытекли в коридор, находя там все новые жертвы.
Арна прислушалась к удаляющимся звукам боя и оглянулась. Нигала сидела у стены и со странной улыбкой смотрела на воспитанницу.
— Мы победили, Великая Мать?
— Да, милая. — Она кивнула и качнула головой. — Посиди со мной.
Девочка подошла и, не выпуская из рук автомат, присела рядом.
— Дай твою руку. — Нигала осторожно взяла Арну за руку и посмотрела ей в глаза. — А ты знаешь, что вы все, ну я имею в виду воспитанниц — мои дети? — Великая Мать улыбнулась. — У меня была очень удачная мутация, и ее решили закрепить. Конечно, генокод немного улучшили, но основа — все равно моя. — Великая Мать вздохнула и отвела взгляд. — Иногда мне было так тоскливо, что я не ходила с животом, наполненным новой жизнью, и не вставала к вам по ночам, чтобы сменить пеленки. Смотреть, как вы прорастаете из зернышка в прекрасный цветок, который потом даст начало новой жизни…
— Но тогда почему мы так живем? — Арна, потрясенная откровением Великой Матери, казалось, забыла, как дышать.
— Сначала эпидемия унесла всех мужчин, потом на это наложилась наша идеология чистоты… А потом все уже так перемешалось, что сейчас уже не найти концов. И ты знаешь, первые сто лет все было очень хорошо. — Взгляд Нигалы слегка затуманился, словно она воочию видела то, о чем рассказывала. — Ни войн, ни конфликтов. А потом мы словно стали медленно сходить с ума. Ты представляешь, первая Великая Мать умерла своей смертью… — Нигала тихо рассмеялась. — Жили тогда, конечно, поменьше, чем сейчас, но все равно. А я вот… — Она улыбнулась, и только сейчас Арна заметила слезящиеся глаза, чуть сероватую кожу лица и алый ореол вокруг губ.
— Заметила, да? — Длинные ресницы чуть качнулись. — Достали меня все-таки эти твари.
— Где аптечка, я принесу… — Арна рванулась, но была остановлена твердой рукой.
— Сиди. — Нигала улыбнулась. — Это ранарт. Противоядия не существует. Можно было, конечно, лечь в реаниматор, но раз уж пошел такой праздник, прожить полгода в биокамере мне не дадут, так что и дергаться не нужно. Давай я лучше расскажу тебе сказку. — Она вдруг закашлялась и, увидев на руке кровавые капли, покачала головой. — Не расскажу. Нет времени. — Она провела ногтем от горла до живота, раскрывая комбинезон, и стал виден небольшой медальон. — Я знаю, дочка, что это жестоко по отношению к тебе, но я не хочу передавать власть никому из тех, кто сидит в Совете. Но кроме пары сотен свихнувшихся баб у нас еще десять миллиардов сестер, которые работают, учатся и все надеются, что Великая Мать всех защитит. А ты будешь хорошей Великой Матерью, я знаю. Вас ведь готовили и к этому. — Она заглянула в глаза воспитаннице. — Ну как, ты готова?
— Я не знаю… — прошептала Арна.
— Если откажешься, я пойму. Все же эта ноша не по твоему возрасту. Просто вдруг подумала, что это, возможно, шанс все изменить.
Девочка видела, как жизнь быстро покидает Великую Мать, и в каком-то странном порыве коснулась губами ее щеки и обняла.
— Я всё сделаю.
Нигала глубоко вздохнула и, крепко сжав рукой медальон, коротким движением оторвала его от груди, оставив на его месте глубокую кровоточащую ранку.
— Не бойся. Это только отрывать больно. Подвинься ближе. — Она расстегнула на Арне ракорн, рубашку и прижала медальон над солнечным сплетением. — Все. Теперь нирам твой и, кроме тебя, его никто не снимет. Это не только символ верховной власти и симбиот, поддерживающий здоровье, но и единственное средство общения с ин кай. — Она вновь закашлялась, и когда разогнулась, Арна увидела, как кровь струйками стекает от носа и кончиков рта. Речь стала торопливой и сбивчивой, но усилием воли Нигала заставляла себя жить. — Снять нирам ты можешь только сама. Если погибнешь, он умрет вместе с тобой. Кому верить, разберешься сама, но я не доверяла бы никому. Береги сестер и… прости меня, если сможешь.
Глаза ее остекленели, лицо заострилось, и голова упала на плечо.
Как раз в этот момент в кабинет ворвались щитоносные, ведомые какой-то властной женщиной в зеленом ракорне, расшитом золотыми нитями, — официальной одежде члена Высшего Совета.
— Сбежала-таки старая ведьма, — констатировала женщина, бросив взгляд на мертвую Нигалу. — Так, девчонку под арест, трупы убрать и вычистить здесь все до блеска. Я не хочу, чтобы в моем кабинете воняло.
