Города по своей типологии выделялись как прихрамовые, призамковые, почтовые и портовые. В монастырях, центрах образования и просвещения, росли дети из феодальных семейств и жили взрослые представители самурайского сословия. Система наследования всего имущества старшим сыном приводила к тому, что часто младшие дети феодалов принимали монашеский сан, при этом они сохраняли свободу, могли уходить, возвращаться или даже путешествовать по всей стране, вплоть до Китая.
Во всех столицах провинций были школы, в которых учились дети горожан. В монастырях печатали, кроме книг религиозной тематики, и светские книги, исторические хроники и произведения классической литературы Китая и Японии. На рубеже XVI-XVII веков появляются частные издательства, организованные поэтом или поэтом-художником. Распространение грамотности и книг свидетельствует о небывалом расширении круга читающей публики. Демократизация образования связана непосредственно с его секуляризацией. Это была настоящая культурная революция, что мы наблюдаем и в странах Европы в эпоху Возрождения. В Японии зарождается новый тип культуры, она не просто городская, это светская культура.
Одна из господствующих идеологий средневековья в Японии - ортодоксальный буддизм, с его проповедью иллюзорности бытия и индивидуального усовершенствования человека во имя спасения в будущих перевоплощениях, по умонастроению близкий к христианству, - в условиях зарождения новых форм жизнеустройства теряет престиж и уступает свое место конфуцианству, центральной проблемой которого, как известно, было учение о природе человека и его месте в обществе. Во главу угла ставилась идея «добродетельного правителя», который заботится о процветании страны и о благе подданных, отвечающих ему вассальной преданностью.
Буддизм, а именно Дзен, сохраняет свое значение лишь с обращением к реальному миру, и это он делает через искусство, с выходом за стены монастырей. Религиозные представления обретают чисто эстетический смысл. Это один из основных признаков Ренессанса, что мы знаем по эпохе Возрождения в Италии, когда Богоматерь с младенцем (икона), сохраняя свой сакральный смысл, воспринималась как портрет молодой женщины. В Японии зарождается из чайного культа особый вид искусства, синтетический, с сооружением павильона для чайной церемонии, по конструкции близкого к жилому дому, а по функции - буддийскому храму, с убранством и утварью и действом по приему гостей, как на театральной сцене.
В условиях непрерывных войн строились замки с крепостными стенами, которые высились как удивительные произведения искусства; но собственно жилище устраивалось не в укрепленных башнях, а во дворце на территории замка, где рядом в саду и находился чайный павильон. Три архитектурные формы, встроенные в природу, - такой органичности и гармонии по утилитарным целям и эстетике редко достигали и прославленные архитекторы Италии. Несомненно это большой стиль, японская разновидность классического стиля.
Буддийские храмы и синтоистские святилища еще продолжают строить, но культовая архитектура теряет свою роль формообразующего фактора в эпоху бурного развития городов, с секуляризацией художественной культуры. Приходит в упадок буддийская скульптура с ее канонической системой поз и жестов, оживающих теперь в танцевальном искусстве и пантомиме театра Но, а на рубеже XVI-XVII веков - в новом театре Кабуки. Из театрализованных храмовых мистерий и праздников и выросли чисто эстетические зрелища, что также составляет один из основных признаков Ренессанса.
Эпоха Возрождения в Италии воспринимается нами прежде всего по живописи, в которой совершился поворот к человеку и к природе. То же самое произошло и в Японии. Монохромный пейзаж средневековья во второй половине XVI века сменяется красочными настенными росписями и жанровой живописью на ширмах. Настенные росписи вносили в архитектурное пространство поэзию природы, поэзию жизни во всех ее проявлениях, особенно пышных в интерьерах дворцов, соответственно создавались красочные костюмы, аксессуары и утварь для торжественных приемов и церемоний.
Но самое существенное не сама красочность, а открытие действительности, осознание самоценности реального мира и присутствия в нем человека, что и есть выход за пределы средневекового сознания, утверждение нового художественного мышления, на этом этапе ренессансного, как и в Италии. Чайная церемония - это прежде всего новая форма общения между людьми во красоте интерьера, утвари и природы в саду, с утверждением самоценности жизни и достоинства человека. Павильон, интерьер, утварь, сад камней - все говорит о рождении новой эстетики.
Такова же и эстетика театра Но, в которой два ведущих принципа: «мономанэ» и «юген». Первый, буквально «подражание», - это сценическая правда, требование не «казаться», а «быть», то есть жить на сцене с полным перевоплощением. Маска не скрывает лицо актера, а способствует его внутреннему перевоплощению в персонаж. Второй - «юген», буквально «сокровенный и темный», - это высшая форма гармонической одухотворенной красоты, что создается стихами, музыкой и пением почти что зримо и вызывает у зрителей чувство сопереживания, вплоть до «озарения», по терминологии дзэн-буддизма, а у греков это называлось катарсисом.
«Кого бы ни играл актер, - говорил Дзэами, - человека знатного или низкорожденного, мужчину или женщину, священника или крестьянина, нищего или парию, он должен думать, что каждый из них увенчан гирляндой цветов... Если люди любят цветы, то каждый человек - цветок».
В людях, как и в персонажах, могут проявляться уродливое, демоническое, злое, но на сцене через это должно проступать прекрасное: сокровенное и темное должно засиять, как цветок, символ красоты. Это не только эстетика, это гуманизм, новое восприятие человека помимо сословной принадлежности, что получит дальнейшее развитие в театре Кабуки, в жанровой живописи с изображениями жизни в «веселых кварталах», в прозе, лирике, драме и живописи XVII-XVIII веков, свидетельствующих отнюдь не об «осени средневековья», а о высших достижениях эпохи Ренессанса в Японии.
Японская живопись XVI - XVII века
«В жанровой живописи конца XVI - начала XVII века впервые в истории японского искусства получила отражение реальная действительность. Обращение к ней было одним из самых ярких проявлений общего процесса секуляризации культуры, - пишет Н.С.Николаева, автор книги «Художественная культура Японии XVI столетия» (Москва, 1986), материалами из которой я пользовался, набрасывая вступительную статью «Эпоха Ренессанса в Японии». - Основная тема жанровой живописи - городская жизнь - была совершенно новой для японского искусства...».
Обращение к реальной действительности, секуляризация культуры - это все ренессансные явления по истории Италии эпохи Возрождения, что в отношении Японии исследователи почему-то замыкают в пределах то «классического», то «позднего» средневековья. Инерция европоцентризма все сказывается, и ренессансные явления в истории стран Востока не воспринимаются как таковые в упор.
Зарождение вообще жанровой живописи с темой города и горожан и в такой форме, как в Японии, было совершенно новым явлением в мировом искусстве, несопоставимым с первыми жанровыми картинами в Италии и в Испании в XV - XVI веках, с расцветом бытового жанра в странах Европы лишь в XVII - XVIII веках. Вопрос не о первенстве, жанры и виды искусства в различных странах получают развитие в свои исторические сроки, с взаимствованиями или нет, что не меняет сути дела.
«Полное и разностороннее развитие городская художественная культура получила во второй половине XVII - XVIII веке, когда достигли высшего расцвета и новые театральные формы, и прославленная цветная гравюра, и литературное творчество с такими его представителями, как Ихара Сайкаку и Тикамацу Модзаэмон. Но на раннем этапе наряду с городскими повестями ее наиболее ярким выражением стала жанровая живопись на ширмах», - пишет вышеназванный исследователь, перечисляя ярчайшие признаки Ренессанса, известные всем по эпохе Возрождения в Италии и в других странах Западной Европы, соответственно не узнавая подобную же ситуацию в истории зарождения и развития городской культуры в
