— Я страшно заинтригован. Что же еще кроме синяков ты мне обещаешь?
— Полное и окончательное изнеможение, — и она, смеясь, круто повернулась и побежала впереди него по дорожке.
— Мне уже начало надоедать, что ты каждое утро приходишь на работу с сияющими глазами и в отличном настроении, — выговаривала ей Эстер еще через неделю. — Влюбленных следует изолировать, чтобы избавить простых смертных от созерцания такого возмутительного счастья!
Лора рассмеялась.
— А как твои дела? Ты еще не выставила своего приятеля? Ну, тот, которого ты называла образцом мужского несовершенства. Как его зовут, кстати? Найджел? Брюс?
Эстер скорчила гримасу.
— Ты считаешь, я смогла бы жить с мужчиной по имени Найджел или Брюс? Боже избави! У моего приятеля вполне нормальное мужское имя. Но если я тебе скажу, обещай не говорить никому, и особенно здесь, на работе.
Ее слова прозвучали так таинственно, что Лора почувствовала непреодолимое любопытство.
— Скажи, ну скажи, пожалуйста!
— Хорошо. Его зовут Дрейк. Дрейк Маршалл.
— Дрейк Маршалл? Господи, тот самый Дрейк Маршалл? Он играл частного детектива в «Нашей улице».
— Тот самый, — ответила Эстер, не скрывая удовольствия.
Улыбнувшись, она приподняла над столом левую руку и слегка помахала ею. На безымянном пальце сиял необыкновенной чистоты алмаз.
Лора вскочила и подбежала к столу, чтобы лучше рассмотреть камень.
— Ах ты обманщица, предательница! — воскликнула она. — У тебя роман с мужчиной, о котором мечтают все женщины, а ты даже словом не обмолвилась. Когда он сделал тебе предложение? В эти выходные?
— Он давно просил меня выйти за него, но я хотела быть в нем уверена, ведь он актер, и все такое. Актеры постоянством не отличаются.
— Ты в самом деле любишь его? Я хочу сказать — не только за известность и богатство?
Обычно всегда холодноватые, красивые глаза Эстер вдруг вспыхнули ярким огнем.
— Я умру за него!
— О, Эстер, — вырвалось у Лоры. — Это самая романтическая история, о которой я когда-либо слышала.
Они обе посмотрели друг на друга, чувствуя, как на глаза им наворачиваются слезы.
— Я никогда не думала, что можно быть такой счастливой, — проговорила Эстер. — Боюсь, что такое счастье не продлится долго.
— И мне тоже часто приходят такие же мысли, — кивнула Лора, думая о том, какой невероятно счастливой она чувствовала себя с Дирком в последний месяц. — Но нельзя всю жизнь бояться потерять счастье. Нам ничего не гарантировано. Мы можем только как можно лучше сделать свой выбор. И пусть будет то, что должно быть.
— Ты молодец, Лора, — искренне сказала Эстер. — Ты заслуживаешь всего самого хорошего. От всей души надеюсь, что твой муж понимает, что за сокровище его жена. Не всякая женщина может так все понять и простить.
— Ну, не знаю, — нервно усмехнулась Лора. — Не такая уж я всепрощающая. Если когда-нибудь увижу его с другой женщиной, я за себя не ручаюсь.
11
— Что-то случилось, Дирк? — спросила Лора как-то вечером.
Дирк круто повернулся к ней от бара, где только что наливал себе в стакан шотландского виски.
— Почему ты спрашиваешь?
— Ты обычно не пьешь на неделе. По пятницам — да. И в выходные. Но только не в понедельник.
Он криво улыбнулся.
— Хочешь сказать, что я настолько ясен и понятен?
— Как раз наоборот. Ты необыкновенно загадочная личность.
Она с улыбкой подошла к нему, положила руки ему на грудь и посмотрела в его глаза долгим любящим взглядом.
— Но я тебя хорошо знаю и немного изучила твои привычки.
— Это звучит многообещающе.
Но когда он нагнулся, чтобы поцеловать ее, она отступила, расстроенная тем, что с его стороны это стало единственным способом общения с ней.
За последнее время они наконец немного успокоились и стали вести более упорядоченный образ жизни, большинство ночей теперь проводили дома, но страсть Дирка ни в коей мере не ослабела. Несмотря на то, что каждый вечер Лора с восторгом принимала его любовь, бывали моменты, как сейчас например, когда ей просто хотелось поговорить по душам.
— Пожалуйста, Дирк, мне больше хочется, чтобы ты поговорил со мной, а не целовал.
— Ты начала разговаривать, как заправская жена, — упрекнул он ее с сухим смешком и повернулся за своим стаканом.
— Наверное, это потому, что я и есть твоя жена, — возразила она дрогнувшим голосом, и в сердце закралась тревога. Что за совместная жизнь у них такая, если муж не может — или не хочет — поделиться с ней своими неприятностями? Вряд ли подобный вид брака из разряда долговечных.
— Ты обращаешься со мной, как с любовницей, Дирк, — продолжала она взволнованно. — Мне это не нравится.
Он снова повернулся и, не отрывая от нее взгляда, медленно поднес виски к губам. Его глаза сурово смотрели поверх края стакана. Что означал этот взгляд — она не могла понять, и это сводило ее с ума.
Но Лора поняла одно — он не собирается рассказывать ей о том, что его тревожит. Ни слова.
— Ты не любишь меня, Дирк? — с трудом выговорила она.
Темное облако промелькнуло в его глазах, и они стали серо-голубыми. Так бывало, когда он сердился или когда прокурор ставил его в тупик и вероятность победы становилась сомнительной.
— Разумеется, люблю, — резко ответил он и осушил стакан до дна.
Могла ли она верить ему? А что, если это всего лишь пустые слова? Тогда она просто умрет!
— Лора… — отчуждение в его глазах исчезло, когда он вгляделся в ее изменившееся лицо. — Не мучай себя. Конечно, я тебя люблю. Разве я не говорил это уже сотни раз за последний месяц. Что еще я должен сказать или сделать?
Лора в замешательстве покачала головой и опустила глаза. Она не была уверена, что слово «любовь» для Дирка означает то же, что и для нее.
— Нам не следовало возвращаться к совместной жизни так поспешно, — пробормотал он. — Это было ошибкой.
Сердце Лоры сжалось от испуга.
— Нет-нет, неправда!
Она стремительно обхватила его руками и крепко прижала к себе.
— Не говори таких вещей, Дирк. Я буду думать, что ты опять уйдешь от меня, а этого я не вынесу!
Вздохнув, он тоже обнял ее, но сдержаннее.
— Этого я никогда не сделаю. Никогда…
Он взял ее за плечи и улыбнулся нежно и успокаивающе.
— А теперь можно мне узнать, чем это так вкусно пахнет из кухни? А после ужина не сыграть ли нам
