пробежал холодок.
Она перевела дыхание.
— Ты знаешь, что у меня была назначена встреча с Томом Майлзом. Это — секретная информация, малышка. Скажи, ты услышала об этом от какого-нибудь болтуна в банке?
Она закусила губу.
Может, Деннис сам дает ей шанс выкрутиться? Может, ей стоит спихнуть все на слухи, которыми забавляется маленький городок?
Он ждал.
— Я никого в банке не знаю, — ответила она, радуясь, что ей не пришлось врать.
Он ждал.
— Я просто где-то слышала об этом. Может, в «Драгсторе » или в форте, не помню.
Он ждал.
— Ладно! — наконец сорвалась она, чувствуя, что загнана в угол. — Ты, ты сам рассказал мне об этом, черт побери!
Он усмехнулся и покачал головой.
— Нет, я тебе этого не говорил.
— Нет, говорил. Ты рассказал мне о финансовых проблемах своего ранчо «Надежда» и о том, что собирался занять в банке деньги под продажу пятиста акров земли. Ты сказал также, что собираешься попросить Джорджа уйти на пенсию, потому что не можешь платить ему зарплату.
Деннис сидел, не шелохнувшись, словно каменный, но Бетси теперь было плевать на то, что он чувствует. Она устала играть в дурацкие игры.
— Я знаю о тебе все, Деннис, — немного успокоившись, добавила она. — И ты сам обо всем рассказал мне.
Гнетущая тишина еще настойчивее заявляла о своем присутствии, как будто была третьей личностью, сидящей в машине.
— А что еще ты знаешь? — наконец спросил он.
И Бетси выложила ему все.
— Я знаю, что ты чистюля. Ты всегда аккуратно вещаешь свою одежду и не разбрасываешь грязных носков. У тебя аллергия на запах лаванды, и когда ты чихаешь, кажется, что под ухом гудит круизный пароход, покидающий порт.
— Это знает каждый в наших местах. Лучше расскажи мне о том, что знаю только я, Бетси. И ты, конечно, — добавил он иронично.
Бетси положила руки на руль и уставилась через открытое окно в темноту, затопившую все вокруг.
— Ладно. Скажу тебе то, о чем знаем только ты и я.
Она сделала глубокий вдох.
— Я знаю, о чем ты думал в тот момент, когда врезался в дерево.
Деннис разразился нервным смешком.
— Не ври. Я сам этого не помню.
— Нет, Деннис, ты помнишь.
Неожиданно щелкнул замок на дверце машины. Бетси вздрогнула. Он открыл дверцу, вышел и обошел капот — в тишине слышались его гулкие шаги по каменистой почве. Оказавшись с той стороны, где сидела она, он небрежно прислонился к крылу машины.
Где-то вдалеке прокричала сонная птица. Ей ответила другая. Над неровными очертаниями горизонта появился тонкий серп молодой луны.
— Итак, скажи мне, Бетси Степпл, о чем я думал.
Бетси оставалась невозмутимой. Ее не так легко запугать. Кроме того, она провела целую неделю в одной комнате с этим ковбоем, спала на соседней кровати. Она очень хорошо успела узнать его.
— Ты был в раздоре с самим собой, — спокойно сказала она. — Ты знал, что должен продать пятьсот акров земли, чтобы спасти свое ранчо, но твое сердце бунтовало против этого, потому что еще никто за всю историю вашего ранчо не продал с него даже камня.
Она на секунду замолчала и вскоре продолжила:
— Возвращаясь тем вечером в город, ты вел войну с самим собой — одна половина тебя твердила, что ты должен сделать, а вторая сопротивлялась этому изо всех сил. Я права?
— Может быть, — недовольно ответил он.
— Попросить Джорджа уйти на пенсию, чтобы сохранить деньги, казалось тебе неизбежностью. Но твое сердце, добрая и чуткая часть тебя самого, тот Деннис, который любит Джорджа как отца, протестовал против такой жестокости.
— Возможно.
— Итак, ты мчался в своем пикапе, продолжая войну с самим собой, которая длилась уже несколько недель. С одной стороны, ты осознавал, что должен быть практичным, а с другой, понимал, что эта практичность может уничтожить старика Джорджа и что из-за нее ты потеряешь часть своей земли, за которую сражались три поколения твоих предков.
Деннис молчал, и Бетси решила тоже выйти из машины и встать рядом с ним. Она чувствовала, что ему больно слушать все это. Но она должна продолжать, раз уж начала.
— Потом, откуда ни возьмись, на дороге возник олень, — говорила она низким голосом. — И огромная сосна отправилась к своему Создателю. Ты тоже чуть было не отправился следом за ней. Так одна половина тебя оказалась в больнице, а вторая... вторая в другом месте.
— Довольно складная история, — сказал он, глядя в темноту перед собой. — Вот только скажи мне, малышка, какая часть меня не угодила в больницу?
— А ты сам угадай, — ответила Бетси. Ей следовало ожидать такой скептической реакции. Оба Денниса не верили в существование своей второй половины.
— Я намекну, — язвительно добавила она. — Скажи, ты до сих пор придумываешь отговорки, чтобы не продавать землю?
— Нет. Я должен это сделать. С этим у меня больше нет проблем.
— Вот тебе второй намек: как ты решил поступить с Джорджем?
— Я очень люблю его, но ему уже восемьдесят три. Его ждет приличная пенсия, так что с деньгами у него проблемы не будет. Проблема — найти деньги для ранчо. Я думаю, Джордж это поймет.
— Итак, Деннис, решай сам — какая часть тебя не попала в больницу? — настойчиво спросила она.
Розовый серп молодого месяца поднялся над дальними вершинами гор, и теперь в его свете Бетси показалось, что на лице Денниса мелькнула усмешка.
— Я думаю, что это была моя слабая часть, малышка. Ты этого ответа ждала? Только не жди, что я пожалею о ней. Если ты надеешься на великий психологический прорыв с моей стороны, то могу заверить, что тебя ждет разочарование. Вы, консультанты, лучше поберегите свои знания для учеников высших школ.
— Вот как? — удивилась она, глянув на его профиль. — А откуда ты знаешь, что я — психолог- консультант в высшей школе?
Он замялся.
— Ты... сама мне сказала. Да, ты сказала мне об этом.
— Ты прав. Я сама сказала тебе об этом. Но когда?
— Сегодня, — быстро ответил он. — Мы сегодня о многом говорили. Мне кажется, ты упомянула о проблеме на работе.
— А вот и нет, — возразила она. — Сегодня мы вообще не говорили о моей работе. Мы обсуждали мою проблему с Марсией в тот день, когда ты вышел из больницы.
— Не может быть. Я отчетливо помню, что пытался найти свою шляпу в тот день, когда встретил тебя. В то утро мы не говорили на личные темы.
— Когда же, по-твоему, мы об этом говорили, Деннис?
— Не знаю, — раздраженно бросил он. — Ты — психолог, это по твоей части. По-моему, твой босс —
