— В общем, да…
Они зашагали вверх по улице.
— Ты ведь знаешь, что архонт склонен сдать город? — поинтересовался Ранальд.
— Похоже на то…
— Но ведь тогда бои на арене могут прикрыть?
— Наверняка прикроют. В Империи поединки допускаются только по серьёзным уголовным делам и в них запрещено давать проигравшему пощаду. А кто будет устраивать договорные бои, зная, что его почти наверняка убьют или покалечат? Терять обученного бойца в каждом бою — никаких денег не хватит…
— Тогда почему ты ему помогаешь? Ты же лишишься работы?
— Я рабыня… кто меня спрашивает.
— Понятно… И что ты будешь делать?
— Поедем с хозяином искать место, где бои дозволены. Дальше на север или восток. А может даже в Теревин.
— В Империи ты можешь выбраться из рабства.
— Думаешь, у меня есть столько денег?
— Выкупной платёж постоянен. Скоро осень. Если ты в урочное время и при свидетелях заплатишь владельцу требуемое, он не сможет тебя больше удерживать. Таков закон.
— Я слышала… Но что я буду делать?
— Не знаю, — Ранальд пожал плечами, — а что ты умеешь?
— Драться в основном…
— Это скверно… может ещё что-то — шить, готовить, убирать?
— Нет, — Барсина помотала головой — не умею и не хочу. Лучше я буду драться.
В полутьме своего кабинета архонт выглядел ещё более дряхлым. Казалось, что золотая цепь и железная корона буквально давят его собственным весом.
— Я ожидал подобной реакции ашикари, но от этого она не стала менее неприятной… я очень благодарен вам, Ранальд, за вашу услугу.
— Вы слишком добры… я ведь всё провалил.
— Нет. Всё прошло совершенно нормально. Поверьте.
— Эти… Они показались мне странными.
— Так и есть.
— Вы думаете, ашикари могут быть опасны?
— Безо всяких сомнений.
— Мне показалось, что их не так уж и много. Не думаю, что горстка фанатиков может представлять серьёзную опасность для такого большого города, как наш.
— Размер не имеет значения. Важно количество бойцов. Мы давно ни с кем серьёзно не воевали. Горожане обленились и разучились пользоваться оружием. А ашикари — нет.
— Империя воевала с ними семьсот лет и побеждала…
— Не совсем с ними. Ашикари — лишь учение и ему следуют разные люди. Вы видели дарнайцев — обитателей Джарфа и Пепельных равнин. Империя же воевала в основном с выходцами из Тамрии и южных пустынь…
— Это такая большая разница?
— Трудно сказать, — пожал плечами архонт, — но дарнайцы очень хорошие воины. Их не стоит недооценивать. Впрочем, не буду вас задерживать. Уже вечереет, и у вас был тяжёлый день. Возможно, завтра мне тоже понадобится ваша помощь.
— Это честь для меня, помочь городу — чуть наклонил голову Ранальд.
— Тогда приходите утром.
Дядюшка Гиерон встретил его придирчивым взглядом.
— Нас можно поздравить?
— С чем?
Ранальд вытряхнул пыль из куртки и повесил её на гвоздь.
— Говорят, ты попал в доверие к самому архонту.
— Мало ли что говорят…
— Я видел, как он давал тебе поручение.
— Возможно… Но сейчас я бы хотел поужинать.
— Обжорство вредно. Лучше скажи, на что мы можем рассчитывать. Мне сейчас остро нужны деньги.
— Тебе не удалось выиграть на боях? Какая неожиданность.
— Прекрати ехидничать, Ранальд. Между прочим, эта Баллита тебя надула…
— Что ты имеешь в виду?
— Уже вечер, а мой товар так и не появился на складе, а её баркас ещё днём ушёл из порта, и с тех пор эту девицу никто не видел…
— А я здесь причём? Ты сам её нанял.
— Ты должен был проконтролировать!
— Я тебе не наёмный костолом. Если ты имеешь дела с ненадёжными людьми, нечего валить последствия на других.
— Я твой родной дядя, и ты, между прочим, живёшь в моём доме. Мог быть и повежливее.
— Хорошо, дядюшка, извини. Я жутко устал и хочу есть. Давай обсудим это после ужина? И где моя сестра?
— Опять любезничает в саду с этим магом. Аленном. Тебе стоит крепко подумать о её будущем… Удачное замужество могло бы решить наши финансовые проблемы. Хотя бы частично. А у твоего дружка- волшебника за душой ни гроша, между прочим…
Дом Гиерона Кестрела застрял на полпути между Нижним и Верхним городом, пристроившись к подножию горы. С одной стороны он уже поднялся над трущобами припортовых кварталов, а с другой так и не пробился на склон, где в окружении зелени располагались жилища горожан среднего достатка. Сам Гиерон никогда не забывал упомянуть, что на самом деле его место вообще на верхнем плато, рядом с усадьбами первых людей города, и если бы только не неудачное стечение обстоятельств… Впрочем, в подробности этого стечения обстоятельств он предпочитал не вдаваться.
Так или иначе, но последние десять лет он проживал в более чем скромном обиталище, возведённом, как и все прочие в этой части города, всё из того же изжелта-белого известняка, вырубленного в каменоломнях за портом. Камни были почти не отёсаны, и щели бугристых стен густо заплёл дикий виноград, а кое-где и шиповник, тонувшие в густых предзакатных тенях.
Солнце уже опускалось за тянувшиеся вдоль берега горы, и над черепичными крышами плыли вечерние запахи дыма, разогретого масла и горячей похлёбки.
— Я боюсь, — вздохнула Марли.
— Не надо, — Аленн сжал её руки ладонями, — всё будет хорошо…
— А если нам опять придётся бежать?
— Не придётся.
— Ты так уверен…
— Мы не допустим, чтобы это случилось.
— Вы с Ранальдом?
— Не только. Многие не хотят нового короля.
— Но что может сделать даже целый город против Империи?
— Ты не понимаешь. Уберто — не настоящий король. Он бывший пират и, как говорят, сын кузнеца. Император Дидерик дал ему этот титул, чтобы выиграть гражданскую войну, но он и пальцем не шевельнёт ради того, чтобы Уберто действительно завоевал какую-то реальную власть. Мы отобьёмся. Поверь мне.
— Ты серьёзно так думаешь?
— Конечно. Этот самозванец может рассчитывать только на себя. А с бывшим пиратом мы уж как- нибудь совладаем.
