- Ты одета как всегда - докапывался он до меня.
- Я одела, новый шарф - сказала я, обиженным тоном.
Он покачал головой, а потом тихо, но серьезно сказал.
- Ладно, Саш если задержалась, значит, были причины, жаль только, ты мне не доверяешь, настолько, чтобы рассказать какие.
Я надолго замолчала. Он знал, что у меня есть дополнительная вечерняя работа, три дня в неделю, он только не знал, где я работаю и почему. Я действительно не впускала его в это, так же как не позволяла, приближаться слишком близко, уж слишком свеж был в памяти его поцелуй и я до сих пор чувствую во сне этот поцелуй.
- Дим прости, - наконец сказала я - просто я не хочу, об этом говорить. Скажу так, сегодня ты меня не везешь и ужин будет поздно.
Он посмотрел на меня внимательно и спросил.
- Саш, у тебя все в порядке?
- Да, все хорошо - кивнула я.
- Ладно, но если, что только позови - улыбнулся он мне.
- Спасибо - улыбнулась я в ответ.
Это был обычный день, допросы, выезд, на очередное место преступления и снова жертва насилия, которой еще долго будет приходить в себя - поле пережитого.
Только эта девочка, еще и говорить не хочет! А как спрашивается нам работать в таких условиях!
- Ну и что теперь? - спросил Дмитрий, наливая нам кофе - мы не можем давить на нее, а сама она говорить не хочет!
Я взяла из его рук кружку и думала о том же. Из своей практики и опыта, я знала, что нужно заставить жертву выговорится, иначе будет только хуже.
- Я могу попробовать, - наконец сказала я - но только одна и без свидетелей.
Дмитрий внимательно посмотрел на меня, а потом спросил.
- Ты уверена, что хочешь этого?
- Нет, но иногда просто надо делать то, что не хочется - ответила я, ставя кружку на стол и вставая - ты меня отвезешь?
Он лишь кивнул. А возле дома жертвы сказал.
- Я буду в машине.
Я кивнула и выйдя из машины, быстро вошла в подъезд ее дома. Возле двери квартиры жертвы, я надолго застыла, собираясь с силами, а потом нажала звонок.
Она открыла не сразу.
- Я уже сказала, что со мной ничего не случилось! - воскликнула девушка, приоткрывая дверь - оставьте меня в покое!
- Со мной тоже - усмехнулась я - только вот, вот это - я приподняла кофту и показала ей шрам на животе - последствия произошедшего, а еще непереносимость мужчин, и хронический поиск работы, так как без них работы не бывает! - сказала я, глядя ей в глаза, а потом добавила - А все потому, что не с кем было поговорить и никто вовремя не помог.
Она прислонилась к дверному косяку.
- Я хочу просто поговорить и все, если после этого ты откажешься писать заявление, я оставлю тебя в покои. - сказала я, молясь, чтобы она приняла мое предложение.
Она долго молчала, а потом отступила, давая мне пройти.
- Заходите, кухня справа.
Мы разговаривали часа три, и под конец, она все же разговорилась. Слушая ее историю, я очередной раз удивлялась, какие же монстры обитают в этом мире.
Мне удалось уговорить ее написать заявление, а потом я дала ей карточку нашего центра и пообещала, что если она придет, ей помогут абсолютно бесплатно. В нашем центре никто не берет деньги за услуги.
Я вышла и села в машину.
- Ну как? - спросил Дмитрий.
- Вот - отдала я ему заявление - там все написано.
- Ты в порядке? - он с тревогой посмотрел он на меня.
- Нет, но мне уже пора, ты подвезешь меня к метро, а дальше я сама.
- Может тебя подвезти? - тревожно спросил он, чувствуя, что мне плохо.
- Нет, я сама - покачала я головой, глядя прямо перед собой.
- Хорошо, но если, что звони, приеду.
Я только кивнула. Попрощавшись с ним, я пошла в метро и быстро добралась до нужной мне станции, а оттуда до моей цели было рукой подать. Глубоко вздохнув и одев веселое лицо, я вошла в здание центра.
- Всем привет! - веселым тоном поприветствовала я персонал центра - Лера уже на месте?
- Привет, Саш, она у себя, ждет тебя. - кивнула мне Инга.
- А клиентка здесь? - идя в сторону кабинета наставницы, спросила я.
- Через пятнадцать минут должна быть - ответили мне.
- Ладно, я у Леры.
Войдя в ее кабинет, я без разрешения устроилась в своем любимом кресле.
- Привет! - поприветствовала я ее.
- Что случилось? - спросила она, внимательно глядя на меня. Только она знала, как убрать мишуру с моего настроения, она и Дмитрий.
- Очередное жестокое насилие, - честно призналась я, понимая, что изворачиваться бесполезно, в отличии от Димы, она в покое не оставит, вцепится зубами и будет трясти до последнего - никак не могу привыкнуть.
- Хочешь поговорить об этом? - спросила она.
- Нет, лучше расскажи из-за кого ты меня вызвала.
Когда я услышала часть истории, я была в шоке, но услышать это одно, а увидеть, что именно этот урод, сделал с женщиной, это совсем другое. Ее лицо было, мягко говоря, изуродовано шрамами от ножевых порезов, руки тоже все в шрамах, глядя на эту женщину, начинаешь думать о монстрах, которыми пугают детей. От вскрика ужаса меня спас только опыт, наработанный годами в нашей милиции. А я думала, что уже все видела!
А на вопрос возьму ли я женщину, я могла ответить только одно.
- Лер, ты же меня знаешь! Конечно, возьму.
Следующие четыре часа я провела, по крупицам собирая информацию и понимая, что в том отделении, где лежит ее заявление, его уже сочли висяком и просто отложили дело в долгий ящик. Я поклялась себе, что найду этого гада и он сядет надолго. Проводив женщину, я поехала домой.
Зайдя в дом, я могла думать только об одном, о душе и до потери пульса. Но это не помогло, выйдя из душа, я налила себе бокал из завалявшейся бутылки алкоголя и сделала первый глоток, когда раздался звонок в дверь.
'Кого еще принесло!' - пронеслось в моей голове!
Глянув в глазок, я открыла дверь, посмотрела на Дмитрия.
- Привет! - улыбнулся он, а увидев мое лицо, он спросил - ты в порядке?
- Нет - покачала я головой, впуская его квартиру.
Пройдя к столу, я посмотрела на бутылку, а потом на него, как бы спрашивая. Он встретил мой взгляд и покачал головой.
- Нет, и тебе не советую, не помогает - потом взял бутылку и унес из кухни.
Я слышала, как в туалете шумит вода. Неужели испугался, какая разница. Я подошла к окну и прижавшись лбом к стеклу, стала смотреть перед собой. Он вернулся в комнату и подошел ко мне.
- Иди сюда - протянул он ко мне руки.
Я обернулась и посмотрела ему в глаза. В них были только тревога, и желание помочь и защитить и
