взгляды.
Его невеста же, напротив, была самой невозмутимостью. Ее серое платье выделялось на фоне белого платья ее дочери и сверкало драгоценными камнями. Казалось, она одела его в знак протеста против этой свадьбы, но глядя в ее лицо, никто бы этого не сказал. Оно было невозмутимым и спокойным, а холодности и циничности, царившей в ее глазах, позавидовал бы и айсберг в океане. Но как бы это не было странным, эта холодность изменяла Сандре, стоило ей только взглянуть на портрет покойной хозяйки дома. Ее глаза начинали пылать жгучей ненавистью, а лицо вдруг искривлялось, будто от боли, но когда она отводила взгляд, ее глаза вновь становились холодными и пустыми, а на лице появлялась маска равнодушия. Видя эти перемены, особо наблюдательный человек мог бы сказать, что она винит женщину на портрете в происходящем. Но такое ее поведение заметили только двое и обоим оно не понравилось.
Тем временем священник бубнил слова молитв и обетов. Пары были поглощены собой, а гости, наблюдающие за происходящим, испытывали двоякое ощущение. С одной стороны, они радовались за первую пару, одновременно испытывая неловкость и беспокойство из-за второй пары, все больше и больше желая, чтобы бракосочетание побыстрее закончилось.
Но вот пришло время слов обетов для второй пары. Все замерли в ожидании, что сделают эти двое. Как же неприятно было слушать обеты жениха! Казалось, он выдавливал из себя слова, почти выплевывая их. Но все же он выполнил свой долг. И вот слова сказаны и согласие дано. В то время, когда она ставила подпись, он все пытался узнать девичье имя своей будущей жены, но королева велела скрыть от жениха его, поэтому эта часть документа была прикрыта молитвенником. Невеста же излучала такой холод, пока говорила, что ни у кого не возникло иллюзий, что ей этот брак необходим ей или она его хочет.
Обряд закончился, и прозвучали слова о поцелуе.
Себастьян и Катрин давно целовались, другие же молодожены смотрели друг на друга как на врагов, и не желали идти на сближение. В какой-то момент Сандра пожав плечами, и решив, что с нее хватит этой игры в 'гляделки' развернулась, собираясь уйти, но ее муж поймал ее за руку и притянул к себе.
- Кажется, сейчас жених должен поцеловать невесту? - спросил он зло.
- В этом нет необходимости, милорд! - ответила Сандра холодно. - Мы оба знаем, что это брак по необходимости и незачем исполнять все эти глупые традиции.
Она попыталась вырваться, но он ее не отпустил.
- Нет, миледи, вы не права. Каким бы не был этот брак, но на людях он будет настоящим!
А в следующий миг он запечатал ей рот поцелуем.
От него пахло алкоголем, а губы имели привкус вина. Ей стало противно и неприятно от этого, почти затошнило, и она стала сильнее сопротивляться в попытке вырваться. Но все ее попытки отстраниться закончились неудачей. В какой-то момент она увидела, как меняется выражение его глаз, а губы вдруг стали мягче и нежнее и мир исчез. Остались только он и она. Его губы нежно ласкающие ее рот, его руки сжимающие ткань платья так, что она трещит и кажется сейчас порвется, и ее желание, которое она уже не может сдержать отдаваясь ему на растерзание.
Из этого состояние их вывело покашливание. Рядом стояла королева и смотрела на них с улыбкой.
- Вы все еще считаете, что это брак по расчету? – поинтересовалась она с радостной улыбкой.
Джул резко отскочил от Сандры, а она еле устояла на ногах, но помочь ей было некому. В результате бросив на королеву раздраженный взгляд, она покинула гостиную, где состоялась церемония бракосочетания.
Остаток дня эта пара провела за столом как можно дальше друг от друга. Молодая жена холодно улыбалась, а ее муж пил.Когда пришло время сна, Сандра, не говоря ни слова, встала из-за стола и удалилась в свою спальню. Отослав служанку, она переоделась в ночное платье, расчесала волосы и уже собиралась лечь, когда в комнату ворвался ее супруг.
- Милорд? – вопросительно подняла она бровь и внутренне вздрагивая от желания в его глазах – Вы кажется ошиблись спальней?
- Нет, миледи, я просто пришел выполнить свой супружеский долг – с кривой улыбкой ответил ее супруг.
- Боюсь, милорд, что это невозможно! – ответила она холодно, видя его взгляд и отступая за кресло – Я беременна, а вы пьяны и можете причинить вред ребенку и мне.
- Утром ты об этом не думала, дорогая – усмехнулся он с издевкой, делая шаг вперед.
Сандра покраснела, вспомнив утреннее буйство между ними, а потом тихо ответила.
- Утром вы застали меня врасплох!
- Правда? – спросил он, с еле слышным смешком настигая ее у стены – А мне показалось, что все было не так!
- Пусти! – попыталась вырваться из ловушки женщина. Ее кулачки, забыв обо всех приемах самообороны, били по его груди, на что он поймал ее руки и завел над ее головой – Я не хочу тебя!
- Разве, а давай мы это проверим – как-то горько усмехнулся он и накрывая ее рот своим.
И снова борьба, и снова он не выдерживает и смягчается, а она сдается не способная сопротивляться его нежности.
- Ненавижу! – шепчет он, уже давно отпустив ее руки, расстегивая ее ночное платье и целуя открывшиеся участки кожи.
- Тогда зачем это? – спрашивает она, изгибаясь под ним и стягивая трясущимися руками его рубашку.
- Не знаю! – слышит она ответ и его рот втягивает в себя ее сосок – Просто я хочу тебя! – шепот, даже не отрываясь от соска.
Ее ноги давно подкашиваются, и теперь только стена помогает ей держаться. А его руки, успешно стянувшие ее платье, уже ласкают голое тело.
- Ты хочешь меня? – спрашивает она, задыхаясь и вжимаясь спиной в стену, чтобы не упасть, одновременно притягивая его ближе – Но зачем я тебе?
- Спроси меня, что полегче? – отвечает он зло и, оторвавшись от соска, накрывает ее рот своим. Потом подхватывает на руки и несет на кровать. А дальше губы опускаются вниз. Она теряя контроль, изгибается все сильнее и сильнее. Из ее рта рвутся крики, а руки давно запутались в его волосах. Но вот его рот накрывает ее нежные нижние губки и она уже не может дышать. Руки прижимают его к себе сильнее, а его язык, найдя ее клитор, начинает творить такое, что Сандра теряет голову.
Следующее, что она ощутила это его глубоко в себе. И из ее горла вырвался крик радости.
- Нравится, - прошептал он - а ведь ты рождена для этого и клеймо подходящее – и ее будто ледяной водой омывает.
- Пусти! – пытается вырваться она, но он сильнее.
Его движения размеренные и почти причиняющие боль. Но стоило его рту накрыть ее и снова стать нежным, и она опять забывает о сопротивлении. В экстаз они окунулись вместе, а потом уставшая и обессиленная она уснула.
Она не знала, что всю ночь спала на его плече. Не знала, что эту ночь ее муж изучал каждую черточку ее лица и тела видного из под простыни. А на рассвете он без особого желания встал с постели, проклял поручение, которое ему прислали вечером и уехал, не желая будить и тревожить ее усталую и носящую его ребенка.
«А есть ли этот ребенок?» - подумал Джул, выезжая на рассвете с имения друга. Ему вспомнилось, как чуть изменилась ее фигура, и как ее тело стало чувствительнее, чем было раньше. А еще вдруг вспомнил, что она стала немного полнее, и в голове возник другой вопрос - «А если есть, его ли это ребенок?»
Баронесса же, проснувшись утром и узнав от служанки, что муж уехал, сославшись на срочное поручение, решила что он уехал, не желая ее знать. Смогла только надеть на себя маску холодного безразличия, попрощалась с приемной дочерью и отбыла в свое имение. И только войдя в свою спальню, она позволила себе сбросить маску и разрыдаться, уткнувшись в подушку ненавидя себя, его и весь этот такой жестокий и несправедливый к ней мир.
