В отеле они вошли в красивый, ухоженный, но абсолютно безликий номер Роджера. Сьюзан не замечала ничего вокруг — ни кресел у окна, ни коричнево-желтых штор, ни торшера, она видела лишь широкую кровать и смотрящего на нее с вожделением Роджера.
Сьюзан вдруг почувствовала, как ее охватили дрожь и возбуждение, которые она долго старалась побороть в себе.
— Мы одни, бэби, — произнес Роджер хриплым от волнения голосом, словно Сьюзан еще не осознала этого. — Наконец-то одни, бэби.
Он заключил ее в объятия. Когда в страстном поцелуе их языки нашли друг друга, Сьюзан ощутила, как все ее тело пронзило, словно током.
— Я люблю тебя Сьюзан. Я люблю тебя, я люблю тебя…
Нежные руки Роджера сбросили платье с ее тела. Она, дрожа, стояла в одних кружевных мини- трусиках.
— Роджер, — шептала девушка, — Роджер…
Он сорвал с себя одежду и отнес Сьюзан на кровать. Они лежали, прижавшись, на белых прохладных простынях.
Сьюзан тяжело задышала, когда Роджер стал ласкать ее тело: ставшие твердыми соски, мягкую округлость ее маленького живота. Она застонала, когда его рука, спустив трусики, нежно коснулась ее бедер. Сьюзан прижалась к обнаженному телу Роджера, почувствовав тепло его гладкой кожи и твердую мужскую плоть.
— Поцелуй меня, Роджер, поцелуй меня, — простонала девушка. И когда она ощутила его жаждущие губы повсюду на своем теле, то не могла больше сдерживаться.
— Сделай это, сделай это сейчас…
— Маленькая сладкая Сьюзан, — хрипло прошептал Роджер. Его голос сводил Сьюзан с ума.
— Иди ко мне, любимый.
Она раздвинула ноги, чтобы принять его. Когда он вошел в нее, Сьюзан тихо вскрикнула. В ее ушах зашумела кровь. Она так крепко прижала к себе Роджера, как будто хотела удержать его навсегда. Это были минуты безудержной страсти.
— Сейчас, сейчас, Роджер, — задыхаясь, прошептала Сьюзан и приподнялась под ним, пока ее не унесло горячим потоком к вершине наслаждения.
С чувственным стоном Роджер прижался губами к шее Сьюзан. В этот момент высочайшего экстаза они были одним целым.
— Я и не знала, что это может быть так великолепно, — промолвила Сьюзан, когда все было кончено и они, еще дрожа, лежали рядом.
— Ты чудесна, Сьюзан, — пробормотал Роджер, оставляя на ее груди и плечах короткие, быстрые поцелуи. — Ты самая волнующая женщина, которую я когда-либо встречал.
Сьюзан взглянула на Роджера и, увидев нежность в его глазах, почувствовала такое же волнение. Она ласкала Роджера, прижавшись лицом к его груди. Страсть, еще не совсем затихшая, дрожью отзывалась в ее теле.
— Я бы хотел быть с тобой очень долго, — сказал Роджер и нежно откинул со лба Сьюзан ее влажные волосы. — Я так тебя хочу.
— Я тоже хочу тебя, Роджер. — Сьюзан вдруг заметила в глазах любовника новое выражение. Он смотрел на нее с доверием и теплотой.
— Как ты прекрасна. — Руки Роджера снова начали ласкать тело Сьюзан. — Твоя чудесная грудь, твои стройные ноги…
— Это ведь не просто любовная интрижка, правда, Роджер?
Он громко рассмеялся.
— Что за мысли приходят тебе в голову?! Ты мне не только нравишься, я люблю тебя. И, когда мы будем в Нью-Йорке, хотел бы видеть тебя каждый день. Быть с тобой каждую ночь.
Роджер нежно гладил ее бедра, и Сьюзан ощутила, как в ней поднимается новая волна желания. Она не могла с ним бороться. Все в ней стремилось к Роджеру. Их губы встретились. Сьюзан словно находилась в каком-то дурмане, ничего слаще она никогда не испытывала.
— Моя Сьюзан, моя трепетная, нежная Сьюзан, — прошептал Роджер, и, когда она прикоснулась к нему, его плоть мгновенно отреагировала на ее ласку.
— Роджер, — пролепетала Сьюзан, когда он привлек ее к себе и положил свои руки на ее упругие груди. Новый прилив страсти бросил их друг к другу.
Когда спустя некоторое время Сьюзан лежала, расслабившись, в объятиях Роджера, ее охватило чувство защищенности. Больше всего ей хотелось навсегда удержать эти ласковые минуты, эту приятную усталость… Каким хорошим, каким нежным и естественным он был. Разве когда-нибудь она так влюблялась? Разве переживала с кем-то нечто подобное? В ее сердце был сейчас только один человек — Роджер.
Выйдя позднее из ванной, она увидела, как Роджер прикурил две сигареты. Одну он отдал Сьюзан, которая, не стесняясь своей наготы, пересекла комнату и, подойдя к кровати, присела на край. Роджер легким движением положил руку ей на бедро.
В комнате сгустились сумерки. За окнами сверкала луна. Где-то вдали было море.
Сьюзан снова взглянула на Роджера. На его светлые глаза, слипшиеся от пота темные волосы, на его мужественный рот, который мог быть таким нежным. Она была счастлива.
Девушка ни минуты не сомневалась, что они опять встретятся в Нью-Йорке. Они снова будут лежать в объятиях друг друга и заниматься любовью. Они все станут делать вместе, безгранично и полностью доверяя друг другу. Такова настоящая любовь!
В этот момент Сьюзан могла совершить любую глупость. Но она лишь наклонилась к Роджеру и слегка коснулась губами его рта.
— Я никогда не думал, что этот день так закончится, — признался Роджер и затянулся сигаретой. — Но я был сразу очарован, как только увидел тебя в самолете. Что-то было в твоих глазах, какая-то удивительная страстность…
Сьюзан откинула назад свои длинные рыжевато-каштановые волосы.
— Видимо, так и было, — задумчиво улыбнулась она.
— И эти долгие часы полета, которые мы провели в разговорах, — продолжал Роджер. — Ты мне, может, невольно столько рассказала о себе. Уже тогда я знал, что влюблюсь в тебя. А когда мы прибыли в Лос-Анджелес, я был в этом уверен.
Сьюзан повернула к нему свое лицо — спокойное и счастливое лицо любимой и любящей женщины.
— Если бы только тебя звали по-другому!
Роджер рассмеялся.
— Ты все еще не можешь это пережить?
Сьюзан затушила в пепельнице сигарету. Она легла рядом с Роджером под легкое, тонкое покрывало и прижалась к нему.
— С сегодняшнего дня Роджер для меня самое прекрасное имя в мире, — сказала она.
Роджер бросил сигарету в пепельницу, стоявшую на столике около кровати, и обнял Сьюзан.
— Ну что такое имя? Я люблю тебя, Сьюзан, и это ты должна всегда помнить.
— Как я могу забыть об этом? — засмеялась она.
Влюбленные неподвижно лежали рядом, наслаждаясь теплом друг друга. Роджер вдруг почувствовал в этот момент угрызения совести. «Может, стоит сейчас все рассказать Сьюзан? Кажется, самый подходящий момент? Все равно ведь нельзя вечно скрывать, что он и есть тот мужчина, которого она ненавидит? Как все это глупо! Но, если он раскроется Сьюзан, то она его поймет и простит».
В этот момент девушка произнесла:
— Я ненавижу этого Роджера Гордона.
Роджер откашлялся.
— Может, он лучше, чем ты о нем думаешь. Наверняка честолюбивый бизнесмен, но не исключено, что он хороший парень. Когда ты познакомишься с ним, может быть, даже влюбишься.
