"Союза" произошла нештатная ситуация - из-за того, что не полностью отделился ПАО, СА вошел в атмосферу люком вперед. К счастью, ферма, соединявшая СА и ПАО прогорела раньше, чем люк.
В октябре 69-го состоялся тройной запуск кораблей - "Союз-6", "-7" и "-8". Программой полета предусматривалась стыковка "Союза-7" с "Союзом-8" и выход 2 человек (по одному из экипажа каждого корабля) в открытый космос. БО "Союза-7" должен был использоваться как основной шлюз", БО "Союза-8" - как резервный. Полет прошел успешно, хотя потребовалась ручная перезагрузка БЦВК как на "Союзе-7, так и на "Союзе-8". Качество работы программистов оставляло желать лучшего - как оказалось, в программу были внесены недокументированные изменения. Контроль над производством программ был усилен еще - хотя, казалось, куда больше.
Это был всего-навсего второй выход в открытый космос. Выяснилось, что использующиеся скафандры обеспечивают недостаточный теплоотвод, сложны в использовании и обеспечивают отвратительную свободу движений. Выдано задание на разработку полужесткого скафандра в орбитальной и лунной модификации. Руководитель "Звезды" Гай Северин заявляет, что с использованием имеющихся наработок скафандр может быть создан за 5-6 месяцев.
Декабрь 69 года - 18-суточный полет "Союза- 9". Полет прошел без особых происшествий, однако состояние экипажа по возвращении на Землю было ужасным. Длительное воздействие невесомости на человека сильнейшим образом влияло на кровообращение, тонус мышц, вестибулярный аппарат, кости. Назначенный на январь 70-го запуск ОС "Алмаз" был отменен - медики не гарантировали здоровье экипажей.
Такая вереница запусков - 6 кораблей за полгода - была вызвана двумя факторами. С одной стороны, обозначился прорыв во многих технологиях, которые нуждались в отработке. С другой - хоть как-то обозначить свою активность на фоне американской лунной миссии было необходимо. Это частично получилось - способность запускать в среднем по кораблю в месяц произвела впечатление как на публику, так и на политиков и, что самое важное, на специалистов. Именно в это время было заложено требование к будущей многоразовой космической системе Space Shuttle - способность осуществлять полет раз в месяц.
Медики задержали старт "Алмаза" на полгода. В феврале 70-го стартовал очередной "Союз" - десятый. Космонавты отряда ВВС - Попович и Артюхин - опробовали на 3 ступени ракеты-носителя установленную в БО на месте стыковочного узла пушку Нудельмана. Испытания увенчались относительным успехом - наведение по РЛ и оптическому каналу работало, лазерный дальномер действовал, БЦВК исправно считал траектории. Однако теоретически скомпенсированная по отдаче пушка вносила такие возмущения в ориентацию аппарата, что топливо в баках ДУ ориентации почти закончилось после второй короткой очереди. В результате дальнейшие операции пришлось прекратить. Ограниченная емкость баков, беда 7К-ОК, проявилась и здесь. Корабль и ступень вращались на очень низкой - ок. 180 км - орбите, с целью избежать замусоривания пространства. Огонь велся вне зоны контроля радаров США и НАТО, так что об испытании оружия стало известно только в 1990 году после рассекречивания сведений о полете. Появившиеся на орбите осколки (немногочисленные - снаряды были болванками) приписали взрыву 3 ступени. На эту версию работала и аномально низкая орбита, и быстрая, всего через сутки, посадка корабля
Наконец, в сентябре 70-го года "Алмаз" был запущен под именем "Салют-1". Станция имела оригинальную двигательную установку, "размазанную" вокруг 2.9-метрового цилиндрического модуля и 2 солнечных батареи бОльшей, чем у "Союза" плошади. В 4-метровой секции находился стыковочный узел. В зауженной 2-метровой в диаметре секции на противоположном конце был установлен комплекс оптических приборов, включая объектив с метровой апертурой, смонтированный в блоке с фотоаппаратом и спектрометром. 1 октября 1970 года "Союз-11" с экипажем в составе Волкова, Добровольского и Пацаева со второй попытки вручную состыковался со станцией. Стыковка получилась не очень удачной - рассогласование осей было великовато, но конструкция стыковочного узла оказалась способной его парировать. Несмотря на ряд неисправностей (короткое замыкание в целевой аппаратуре, задымление станции) задача полета была выполнена. Кассеты с отснятой пленкой уложили в СА. Корабль отстыковался от станции. Однако, на этапе спуска, уже после участка торможения аварийно открылся клапан стравливания давления и космонавты погибли.
На коллегии Главкосмоса Челомей и Глушко обращались друг к другу исключительно в третьем лице, не глядя на собеседника. Вопросов к "Союзу" накопилось много. Припомнили все - и голодный паек системы ориентации, и Комарова (хотя за того уже ответил Мишин), досталось Пилюгину - за неспособность надежно сделать что-то сложнее часового механизма и гальванического интегратора. Каманин пресек перепалку. В результате на базе соответствующего отдела ОКБ-1 и профильного отдела фирмы Челомея было создано отдельное КБ "Союз" под руководством Семенова. Документация при переезде заняла десяток грузовиков. К январю 71-го Семенов заявил: повышение надежности "Союза" потребует либо 300-400 кило дополнительного сухого веса, либо придется сокращать экипаж. Форсировать РН пока не получалось. И тут кто-то заметил, что за 8 месяцев "Н-21", "очко", без каких-либо серьезных замечаний отлетала уже 7 раз подряд. При этом ее удельная стоимость оказалась меньше "союзовской". Да за три с лишним дополнительных тонны грузоподъемности Семенов был готов на убийства! Массовые! Но убивать никого не пришлось. Идею поддержали. Но с оговоркой - вес зря не тратить. Обеспечить новому кораблю запас скорости в 1100 метров в секунду. Не меньше. Эта цифра получалась исходя из требований лунной программы - операции на лунной орбите, стыковка и отлет к Земле с последующей коррекцией требовали именно столько. Ну а при полете к ОС запас топлива был нужен для поднятия орбиты.
Глушко занялся "настрелом". За 71 год из 12 запущенных ракет одна "ушла за бугор" (опять подвела автоматика!), остальные отработали штатно. В аварийном полете опробовали новую САС "в боевых условиях". Заботливо спасенный СА фоторазведчика запустили в одном из следующих пусков - это был первый советский многоразовый КА. Ну, почти.
Пилюгин представил новый БЦВК. Трехпроцессорный. 9-разрядный. 9 разряд использовался для контроля четности во всех операциях сверху донизу, с точки зрения приложений процессор был 8-разрядным. Масса и энергопотребление остались прежними - все-таки какой-то прогресс был налицо. Кодовое наименование было "Домбай". Сидящим сейчас за терминалами локалок под "Радугой" это слово должно быть хорошо знакомо. Правда, тактовая частота мерилась в десятках килогерц, а не гигагерцах, как сейчас.
Исаев колдовал над объединенной двигательной установкой. Повысить надежность ценой удельного импульса не получалось - 1100 метров в секунду - не шутки. Удалось достичь импульса 326 секунд при тяге 2 тонны и ресурсе порядка часа. Сдача двигателя проходила по кузнецовской методике - прожиг, переборка, контроль. Особо одаренный экземпляр продержался 3 часа до прогара сопла. Дублирующие движки малой тяги давали УИ и тягу поменьше, но позволяли достаточно энергичные маневры. Баки с двумя независимыми системами наддува вмещали 3050 килограмм топлива. В результате масса "сухого" ПАО с баками выросла на 400 килограмм.
Семенов занялся СА. Были подняты первые проработки, с базовым диаметром 2400 мм. Всех поразило, что уменьшение диаметра не привело к облегчению СА - из-за тесноты скомпоновать оборудование оптимальным образом не удалось и пришлось вводить стокилограммовую балансировочную плиту. Решили вернуться к старому диаметру. Оснастку пришлось переделать, аэродинамику - пересчитать. Фактически, проектировать объект пришлось заново, зато теперь в СА можно было разместить трех космонавтов в легких скафандрах и 50 килограммов груза. Аэродинамическое качество на гиперзвуке также немного выросло, что немного расширило баллистический коридор при возвращении с Луны. Челомеевцы притащили наработки по теплозащите на основе пропитки из эпоксидных смол - такая ТЗ была легче и, самое интересное, позволяла достичь многоразовости. В результате СА потяжелел не так страшно, как ожидали - всего на 200 кило.
Оставался резерв - еще 200 килограмм. В орбитальном отсеке установили дополнительный пост управления стыковкой с обзорной башенкой - плюс сто. Еще сотню Каманин недрогнувшей рукой ухнул на полную андрогинность
