Полк деревья валил для блиндажных накатов,Полк упрямо работал и ночью и днем.Мы пилили на пару с бывалым солдатом,Но у нас плоховато пилилось вдвоем.И товарищ, пилотку на лоб нахлобучив,Говорил, под сосной отдыхая в тени:- Ты москвич-то москвич, а пилить не обучен.Ты не дергай пилу, осторожней тяни…Я тянул осторожней. Пилотка от солиСтала твердой, как жесть. Побелела в три дня.Я набил на руках кровяные мозоли,На земле засыпал, не снимая ремня.Но была оборона готова, и сразуПо дороге прямой от села до села,Запевая 'Катюшу', согласно приказуНаша рота на новое место ушла.Где ты, ротушка-матушка? Снова горнистыНа широком плацу протрубили подъем.И шагают ребята путем каменистым,Очень трудным, но очень почетным путем.Наше ль дело солдатское - вялой походкойПортить строй батальона, не в ногу идти?Спорить нечего, трудно служить первогодкам,Но ведь нам потрудней выпадали пути.Я сегодня ищу подходящее слово,Я стихами высокую службу несу.Мне дороже всего похвала рядового,С кем когда-то мы сосны валили в лесу.1950 Константин Ваншенкин. Избранное: Стихи. Москва: Художественная литература, 1969.
Готовится рота в наряд
Дожди продолжают работуВторую неделю подряд.Сегодня четвертая ротаИдет в гарнизонный наряд.Наряд - это дело такое:Уходит вся рота сполна.Дневальных останется двоеДа с ними один старшина.А рота заправится лихо,Винтовки подымутся враз.И станет неслыханно тихоВ казарме, где шумно сейчас,Где, стоя на месте высоком,На грудь привинтив ордена,Своим всеобъемлющим окомГлядит на ребят старшина.Заботлив и строг до предела.Недаром у нас говорят:'Святое старшинское делоСолдата готовить в наряд…'И рота стоит на разводе,А дождь не желает стихать.При этой проклятой погодеНамокнет оружье опять.Тихонько вода дождеваяТечет по каналу ствола.Винтовка моя боевая,Была б ты жива и цела.