провожая иную тризну,отпевая тридцатый век,в пустоте стерильных салонов,словно в притче, сходя с ума, –ни души! лишь пучок соломы –закричит: „Кусочка дерьма!“»VIIВидно, спал я, стоя, как кони.Боен нет в Чикаго. Где бойни?VIIIНо досматривать сон не стал я.Я спешил в Сент-Джорджский собор,голодающим из Пакистанамы давали концертный сбор.«Миллионы сестер наших в корчах,миллионы братьев без корочки,миллионы отцов в удушьях,миллионы матерей худущих…»И в честь матери из Бангладеша,что скелетик сына неслас колокольчиком безнадежным,я включил, как «Камо грядеши?»,горевые колокола!Колокол, триединый колокол,«Лебедь»,????«Красный»?????????и «Голодарь»[3],голодом,????только голодомправы музыка и удар!Колокол, крикни, колокол,что кому-то нечего есть!Пусть хрипла торопливость голоса,но она чистота и есть!Колокол, красный колокол,расходившийся колуном,хохотом, ахни хохотом,хороша чистота огнем.Колокол, лебединый колокол,мой застенчивейший регистр!Ты, дыша,кандалы расковывал,Лишь возлюбленный голос чист.Колокольная моя служба,ты священная моя страсть,но кому-то ежели нужно,чтобы с голоду не упасть,даю музыку на осьмушки,чтоб от пушек и зла спасла.Как когда-то царь Петр на пушкипереплавливал колокола.IXОнемевшая колокольня.Боен нет в Чикаго. Где бойни?
ТРИПТИХ
(из прошлого)
Мастера
Поэма из семи глав с реквиемом и посвящениямиПЕРВОЕ ПОСВЯЩЕНИЕКолокола, гудошники…Звон. Звон…Вам,Художники
