В кольце

Так ещё не пел нам Мендельсон,
Как сейчас в тревогу. И весь дом был
Музыкой нежданной потрясён
В грозный час разрыва близкой бомбы.

И наутро, в очередь идя,
Постояла я под тем окошком.
Ты играешь, ты жива, дитя.
Потерпи ещё, ещё немножко.

Зимовать остался Мендельсон.
Как надежда, музыка бессмертна.
Стали стрелки. Город окружён.
До своих — большие километры.

Хлеб, как пряник, съеден по пути.
Раскладушка в ледяном подвале.
… Но, как прежде, ровно с девяти
Девочка играет на рояле.

По воду

Я в гору саночки толкаю.
Ещё немного — и конец.
Вода, в дороге замерзая,
Тяжёлой стала, как свинец.

Метёт колючая пороша,
А ветер каменит слезу.
Изнемогая, точно лошадь,
Не хлеб, а воду я везу.

И Смерть сама сидит на козлах,
Упряжкой странною горда…
Как хорошо, что ты замёрзла,
Святая невская вода!

Когда я поскользнусь под горкой,
На той тропинке ледяной,
Ты не прольёшься из ведёрка,
Я привезу тебя домой.

Лекция

Лекция назначена на десять.
А трамваи? Их пока что нет.
К пуговице книги он подвесил
И поверх пальто накинул плед.

У моста спускается профессор,
Точно юноша, на невский лёд.
Путь короче тут. Начало в десять.
Наискось быстрее он дойдёт.

Вьюга старика всё клонит, клонит
И колючим обдаёт снежком.
Он идёт. И где же те колонны
По дороге, тот знакомый дом?

Камни. Стёкла. Рёбра голых лестниц.
Абажур над пустотой повис.
И часы. На них почти что десять.
Зеркало в стене. Лепной карниз.

Он дойдёт! Январь — суровый месяц.
Дует в спину ветер ледяной…
Лекцию он начал ровно в десять,
Как стояло в книжке записной.

Похороны