умудренный жизнью человек, а не двухлетний ребенок.
— Ты должен отпустить его, — сказал Иисус.
Хозяин осторожно отстегнул толстый кожаный ошейник, стягивающий шею леопарда.
В это время Мария подбежала к Иисусу и прижала к себе, словно защищая от невидимой опасности. Освобожденный леопард мягко, как кошка потерся о ногу Марии, ласково боднул головой Иисуса и в два прыжка скрылся в ближайших зарослях.
Вера
Иосиф плотничал. Стружку от обрабатываемого дерева и мелкие обрезки Мария сжигала в очаге, на котором варила пищу. Однажды, когда мать куда-то вышла, маленький Иисус подошел к очагу и протянул ручонку к гудящему рыжему пламени.
— Послушай меня, дух Божественного огня!
Огонь тотчас повернул к малышу свои многочисленные языки. Казалось, он внимательно разглядывает ребенка.
— Можно я возьму у тебя один уголек? Мне нужно для игры, — попросил Иисус.
Слегка поколебавшись, как бы раздумывая, пламя медленно сползло в сторону, обнажив дно очага, полное ярко-красных угольков.
Мария вошла в дом и тихо ахнула. Она видела, как трехлетний Иисус выбрал в раскаленном очаге уголек и, зажав его своими маленькими пальчиками, принялся разглядывать брызжущую искрами поверхность.
— У тебя сгорят пальцы! Брось сейчас же! — закричала Мария, подбегая к Иисусу.
— Не сгорят, — ответил ребенок, — уголек холодный, мама!
Мария коснулась уголька и в ужасе отдернула руку.
— Он горячий! — воскликнула она.
— Он холодный, — возразил Иисус, если в это очень-очень верить.
Иуда
Мария дала Иисусу шесть больших спелых слив, выложив их на стол. Едва успел Иисус съесть одну, как пришел маленький мальчик по имени Закхей, сын портного. Увидев свежие, аппетитные сливы лежащие на столе, он не удержался, протянул руку, схватил одну из них и засунул в рот. Иисус рассердился и закричал.
— Ты почему без спроса взял мою сливу? Ты вор!
Закхей испугался, что его накажут, выплюнул сливу на пол и убежал. Мария подошла к сыну и, погладив его по голове, сказала.
— Закхей поступил очень плохо, но он взял сливу потому, что был голоден. Ты увидел в Закхее только дурное и потому не нашел ему оправдания, назвав его вором. Запомни, сынок, осудить человека легче, чем простить. Тебе уже четыре года. Пора становиться мудрым и научиться прощать.
Иисус взял со стола оставшиеся четыре сливы, нашел на улице Закхея и разделил лакомство поровну: две сливы дал Закхею, а две взял себе. Съев сливы, мальчики решили построить башню из щепок и земли. Вдруг Закхей, бросив все, убежал.
— Иуда! Иуда! — закричал он Иисусу. — Беги, Иисус, спасайся!
Иисус оглянулся. К нему приближался довольно большой мальчик. Выглядел он очень неопрятно. В спутанных черных волосах его застрял куриный пух. Лицо было измазано грязью. Иуда вплотную подошел к Иисусу и со всей силы толкнул его. Иисус не удержался на ногах и упал. Ему очень хотелось быть мудрым и простить Иуду, но в сердце своем он находил лишь обиду на этого большого, но такого неразумного мальчика.
— Гы-ы! Гы-ы! Гы-ы! — смеялся Иуда, вплотную приблизив грязное лицо свое к лицу Иисуса, и, в недоброй улыбке искривляя рот.
Иисус пригляделся и заметил две слабые, светлые полоски от глаз до подбородка, пробороздившие лицо Иуды.
— Так вот в чем дело. Этого мальчика кто-то жестоко обидел и он плакал, — подумал Иисус, — несладко живется Иуде.
Как только Иисус подумал об этом, тотчас светлое чувство прощения и любви пронзило его сердце. С ласковой, доброй улыбкой посмотрел он прямо в глаза Иуде. Встретившись с этим доброжелательным взглядом, Иуда дернулся, словно наткнулся на ржавую иглу. Никогда и никто еще не смотрел на него с такой любовью. Иуда зажмурился и отскочил в сторону.
— Не смотри на меня так! — завопил он.
Схватив с земли гнилое яблоко, швырнул прямо в лицо Иисусу. К счастью он промахнулся, и яблоко, ударившись о землю, разлетелось мелкими брызгами. Пошарив по земле руками и не найдя ничего, чем бы можно было бросить в Иисуса, он подбежал к яблоне и влез на нее. Град тяжелых, как камни, яблок обрушился на ребенка. Но ни одно яблоко не попало в Иисуса, словно стоял он под невидимым зонтиком. Внезапно ветка, на которую взгромоздился Иуда, обломилась, и он упал на землю, сломав себе руку. От боли Иуда взвыл еще громче, катаясь по земле и проклиная все на свете. Иисус подошел к Иуде, коснулся своими маленькими пальчиками сломанной руки, и произошло чудо. Сломанная кость мгновенно срослась. Боль ушла куда-то. Иуда открыл зажмуренные глаза, и взгляды их встретились.
Иуда почувствовал, как под этим удивительным взглядом, полным любви и сострадания, душа его очистилась и посветлела.
Иуда, дернув головой, отвернулся от Иисуса и, не оглядываясь, пошел прочь.
Хождение по воде
Случилось это в Тиверии, куда Иосиф ходил на заработки. Пятилетний Иисус сидел с детьми на берегу реки Иордан. Дети наблюдали, как утки легко спускались с берега в воду и плыли, словно шли по воде.
— Человек тоже может ходить по воде! — воскликнул Иисус.
Дети дружно рассмеялись. Иисус решил доказать свои слова делом: вскочил, подбежал к самой кромке воды и с ходу ступил в воду. Ноги по щиколотку погрузились в поток. Дети засмеялись еще громче. Тогда Иисус стал молиться. Он стоял в холодной воде и неистово молился, прося Бога о помощи, но молитва не помогла ему. Под смех детей Иисус вышел из воды и побежал к Иосифу, работающему неподалеку. Иосиф заметив, что Иисус чем-то огорчен, спросил.
— Что с тобой?
Иисус рассказал Иосифу, как смеялись над ним, когда не смог он по слову своему пройти по воде, хотя и был уверен, что это возможно.
Тогда Иосиф напомнил Иисусу одну из притч Соломоновых:»Надейся на Господа всем сердцем твоим, и не полагайся на разум твой. Во всех путях твоих познавай Его. И Он направит пути твои.» — и добавил. — Ты, сынок, человек, и потому разум твой идет впереди сердца!
Маленький Иисус знал теперь, что ему нужно делать. Он вновь направился к реке. Дети встретили его обидными выкриками и смехом, но Иисус не обратил на это внимание. Он сосредоточился на молитве. Сердце его легко и уверенно встало впереди разума. Он даже не заметил, как нога его коснулась поверхности реки. Тонкая пленка воды прогнулась, но не разорвалась. Иисус благополучно прошел по воде несколько метров и вернулся обратно. На последнем шаге, увидев открытые от удивления рты и изумленные глаза новых друзей своих, Иисус снова позволил человеческому разуму встать впереди сердца.
