напарник, — серьезно сказал медведь, и спрятался за развернутой «Новой газетой» — но Президент все равно успел заметить, как в уголке его глаза что-то блеснуло.
— Спасибо… — в голос прокралась нежданная хрипотца. — Спасибо. Я не забуду.
— Дима?..
Президент аж подскочил от неожиданности, обернулся к двери…
На пороге стояла его жена, сонная и встревоженная, удивленно оглядывая детскую: сидящий на полу муж в домашнем халате, весь пол в газетах, у батареи сидит плюшевый медведь, увлеченно читающий «Новую». Картина немного странная.
— Дима, что происходит?
— Я…
Сейчас что-нибудь придумается. Президент только молил небеса, чтобы медведь сейчас не вмешивался — но тому хватило разума прикинуться шлангом.
— Заснуть не могу. Решил с прессой поработать. А это… — он небрежно кивнул на медведя. — Это просто как подставка.
— Ну ладно… Ты приходи, мне без тебя как-то не по себе… — пожаловалась жена, поцеловала Президента в темечко и выскользнула из комнаты.
— Ничего такая, — со знанием дела похвалил ее медведь. — Слушай, у меня просьба к тебе. Можно как-нибудь с тобой в город будет прокатиться?
— Как думаешь, почему резиденция на Рублевке именно? — спросил мишка.
Кортеж пролетал Жуковку по расчищенной трассе. Пузатые гаишники оловянными солдатиками застыли по обочинам, отлитые в своей обычной позе — во фрунт, рука у козырька. Преданно томились вассалы и крепостные, загодя распиханные по прилегающим дорогам. И «Майбахи», и битые «девятки», фаршированные таджиками, стояли рядом, одинаково покорные. Проезд суверена уравнял их на время.
Медведя пришлось посадить на колени — иначе ему ничего не было видно. В «пульман» Президент его пронес в своем портфеле — медведь еле влез, пришлось выкинуть из портфеля все, кроме Айпэда.
— Ну не знаю… Район хороший. Сосны. Воздух, — предположил Президент. — На Европу похоже, если не приглядываться.
— А почему на вертолете не летаете? — поинтересовался медведь. — Зачем это все — кортеж на сто тыщ машин, мигалки, шоссе перекрывать, всех сгонять в отстойники? Им же там, наверное, унизительно?
— Порядок такой, — пожал плечами Президент. — Протокол.
— Я думаю, это ритуал, — задумчиво сказал медведь. — Ритуал утверждения вожака. Как в дикой природе. Как из «Маугли».
— То есть?
— То есть: резиденция находится в самом сердце поместий, которые себе капиталисты понастроили. Так? Ездят по этой лыжне со своими карликовыми кортежиками… Отжимают с дороги простонародье… Меряются, у кого зубы больше. А ты получаешься самый главный хищник. У тебя и поместье больше всех, и кортеж больше всех, и даже самого главного буржуина ты можешь не то, что с дороги оттереть, а вообще на нее не выпускать никогда. Ведь власть, она, Дим… Она всего больше. Больше любых денег, и больше любой славы, и больше успеха у женщин самого невероятного, и любой свободы больше. Потому что она все это в себя включает, во все может превратиться, и во много большее. Но порядки у вас тут дикие, поэтому и власть надо как в джунглях показывать.
— Как это?
— Да вот — ты едешь по своей Рублевке, а по обочинам все на спину упали и брюшко незащищенное тебе подставили. Только не бей, Шер-Хан. Только не убивай.
— Я не Шер-Хан, — обиделся Президент. — Я Маугли.
— Не-а, — цыкнул зубом медведь. — Ты не Маугли.
— Это что? — в голосе Национального лидера звенело раздражение.
— Это пакет, — объяснил Президент.
— Я сам вижу, что это пакет. Что это за пакет?!
— Это… Пакет законов, направленных на борьбу с коррупцией…
— Который?..
— Который я внес в Думу на рассмотрение…
— Без?..
— Без согласования с тобой… с Вами…
— Правильно! Правильно! Оказывается, ты все понимаешь, а? А мне как это все понимать?
— Я… Ну, я просто… Я просто хотел… За свой срок… Сделать… Что-то… Для страны. Чтобы вперед ее… В сторону Запада… Цивилизации… Как прогрессор у Стругацких…
— Слушай меня еще раз. У нас. В стране. Нет. Коррупции. Что такое коррупция? Ну давай… Как ты там своих студентов учил? Чем плоха коррупция?
— Потому что это заболевание органов власти… Чиновники принимают решения, руководствуясь собственной выгодой… Поражение систем управления… Взяточничество и круговая порука парализуют… Коррупция как гриб-паразит высасывает из ветвей власти все жизненные соки… Фаворитизм… Кумовство… Нарушают конкурентность… Государственный рэкет… заставляет бизнес бежать… Правоохранительная и судебная системы… Не функционируют… Подрывая доверие населения к самому государству… И его лидерам…
— Вот, глядь! Как дважды два! Все правильно говоришь! С одной поправкой! Все это верно для чего?
— Для чего?
— Для средней западной страны! Где есть эти гребаные ветви власти! Где есть экономика и есть конкуренция! Где есть бизнес! Где есть правоохранительная и судебная системы! А у нас нет этого ничего! Одни фанерные муляжи стоят, чтобы ЦРУ запутывать! У нас вместо всего этого — то, что ты называешь коррупцией! Это и есть наше государство! Вот эти пацанские договоренности между мной и мужиками… Кроме них — ничего! Пустота! Понимаешь? Это государство! Это! Ты с ним бороться собрался! Ты этими законами, у Госдепа списанными, нам страну развалишь!
— Но ведь…
— Нет никаких «но»! Не может быть никаких «но»! Мы ведь это с тобой проговаривали. Что вдруг поменялось?
— Но Вы ведь сами говорили… Что Родина… Что это переходный этап… Что вы сторонник поступательного развития… Что рано или поздно… Родина станет нормальным… европейским…
— И ты решил, что сейчас ты это будешь делать? Ты?
— Ну я ведь все-таки президент…
— Действующий! Не Президент, а Действующий Президент! Ладно. В общем, твои законы ребята в Думе перепишут… Ты не напрягайся. Все. Извини. Мне… С бумагами поработать надо.
Стоило двери закрыться, как из портфеля послышалось разочарованное:
— А я думал, ты настоящий Президент.
Он долго не заходил в детскую: медведь был наказан. Потому что нечего хамить.
Наконец отлегло, и свободная минутка образовалась.
Он ждал найти мишку там, где он его оставил — в углу.
Не тут-то было. Медведь сидел за включенным компьютером и читал Фейсбук. У него, кажется, уже появился свой аккаунт и даже френд-лента.
— О! Кто пришел! — мишка спрыгнул со стула, побежал навстречу Президенту, обнял его за ногу — и у того душу сразу разморозили.
— А я тут реформу полиции провожу… — похвастался Президент. — Пытаюсь очеловечить.
— Молодчага! — оценил медведь. — Ничего не получится, но хоть пытаешься!
